- Ты крепко влип, Ревский. Я это еще в прошлый раз заметил. От тебя так несет тестостероном, что хоть зажимай нос. Хочешь ее?
Артар кивнул. А, что, отрицать? Когда запах все сказал за него.
- Хочу. Всю. До такой степени, что иногда вообще границ не вижу. Просто башку срывает
- и все.
- Вот! А границы сейчас очень важны! Можно сказать, все нынешнее общество построено на личных границах. Между начальниками и подчиненными. Между женщинами и мужчинами. Между сильными и слабыми. Старые законы больше не действуют. Будь осторожен Артар. Ты можешь собственными руками разрушить свое счастливое будущее.
- А если. - Ревский сглотнул. Вот уж не думал Артар, что когда -то настанет минута - и он не сможет сказать о том, что накипело в душе. Вербер протолкнул ком в горле и все же выдавил из себя. По слову, по капле. Буквально заставляя себя, ломая... Наверное, ему еще ничего так тяжело не давалось, как эти два вопроса, адресованные Минину. В окопах под фашистскими бомбами в сорок втором - и то было легче. - А если она меня все же не примет? И не полюбит как своего мужчину?
- Тогда придется ее отпустить.
Слова Минина камнями упали на грудь. И, кажется, все там раздробили. Ребра, внутренности, сердце.
Артар задохнулся от того как распирает и печет все внутри. Впервые в жизни ему было так неуютно, так неприятно в собственном теле. Как будто оно и не его вовсе. Чужое. Слишком тяжелое. Слишком массивное и неповоротливое.
Это незнакомое, новое ощущение вдруг сломало железную волю Ревского, да и его самого тоже сломало. Артар бессильно хлопнул руками по рулю, а затем утробно зарычал.
Минин молча вышел из машины, предоставив Ревского самому себе и его невеселым размышлениям.
***
Аля
Вечер прошел у нас с Людой под знаком Артара. Иначе и не скажешь. Я возмущалась действиями и словами Ревского. А подруга слушала и почему -то совсем не поддерживала. Даже порой восхищалась вербером. Как это у нее водилось.
Началось с того, что я появилась на пороге нашего номера, вся красная от злости на Ревского и с головы до ног одетая в его подарки.
На мне были тонкие серые лосины из нежного, гладкого трикотажа. Носить их, действительно, было одно удовольствие. К тому же, они удивительно подчеркивали ноги и бедра. Так что я сама себе казалась сексуальней.
Блузка тоже была очень приятной к телу. Мягкой, тонкой и воздушной. Немного жатая голубоватая ткань с переходами на белый и серый, одновременно подчеркивала фигуру и не слишком ее обтягивала.
И все удивительно сочеталось с моими любимыми черными босоножками на толстой подошве.