Огни факелов устремились на этот крик, как десятки ночных светлячков на призыв одинокой самки.
Ника на цыпочках, стараясь не касаться земли резво помчалась к главному коридору, откуда шли спиральные лестницы наверх.
Топот подошв и крики людей, устремившихся в сторону крика Гуниллы здорово помогали ей ориентироваться в пространстве коридоров. Каждый из участвовавших в ее розыске счел своим долгом орать погромче, то ли чтобы заглушить свой собственный страх перед ведьмой, толи для того, чтобы показать своё усердие начальству. А скорее всего из обоих соображений сразу.
Пару раз Ника замирала, не сворачивая за угол и пропуская несущегося во двор облавщика.
На лестнице было пусто и около двери виконта никого не было.
Что за легкомысленность, подумалось Нике. Как дети малые, честное слово – только что отравили виконта и на тебе, опять его одного оставили.
Она тихонько отворила дверь и скользнула внутрь. Виконт лежал в середине уже знакомой кровати, закрыв глаза, и резко, дробно дышал. Ника протянула руку и откинула прядь волос с его лица, на секунду залюбовавшись медным, чеканным профилем. Затем взяла чистую тряпку, лежащую в медном тазу с чистой водой, и намеривалась отереть виконту покрытое нездоровым потом лицо…
Как вдруг явно почувствовала, что она больше не одна в помещении.
Резко обернувшись и ахнув, Ника встретилась взглядом с мадам Мелиссой, высокомерно оглядывающей её до боли родными глазами, из Никиного собственного тела.
– Я так и знала, что ты сюда явишься, – улыбнулась мадам. – Тебя так легко просчитать, недотёпа.
– Я первый ее заметил, – высунулся из-за ее спины ехидно улыбающийся Ольф.
Глава 9
Мадам улыбнулась бывшему мужу Ники.
– Заметил, потому что я сказала тебе, где ждать, олух. Но всё равно молодец.
– Я очень старался вам угодить мадам, это мое искреннее желание, – услужливо дернул шеей Ольф.
– Почему, Виталя? – искренне не поняла его Ника.
– Я давно не перевариваю тебя, жёнушка. Ты скучная, нездоровая особь, которая считает свою жизнь настолько важнее моей, что распоряжается ей, не спрашивая даже мнения, не то что разрешения на этот дикий эксперимент.
Ника даже удивилась, насколько больно ей стало от его слов. Поверить невозможно, что с этим человеком она жила, будучи уверена, что нашла того самого, единственного.
– Пусть это будет на твоей совести, – тихо проговорила она, прикрывая глаза, чтобы не видеть ухмылок бывшего мужа. – После нашего последнего разговора ты открылся для меня совсем с другой стороны. Поэтому я не удивлена. Удивлена только твоему рвению.