Высосав чуть ли не треть, он в изнеможении откинулся назад и, покрутив в руке кусок сыра, бросил его обратно на постель. Рявкнул служке:
– Зажарить мне кусок мяса. Сейчас!
Подхватившись, служка со всех ног бросился исполнять приказание.
– Ты молодец, – бросил виконт Нике. – Помоги мне стянуть штаны. Впрочем нет, отвернись.
Пыхтя и ругаясь, мужчина кое как стянул с себя одежду и, качнувшись, встал с постели.
– Полей, – ткнул он пальцем на стоящий рядом с кроватью кувшин с длинным носиком.
Старательно отворачиваясь, чтобы не смотреть куда не надо, Ника со спины тонкой струйкой пустила воду на шею виконту.
– Больше, – прорычал он, тщательно растирая себя ладонями и явно взбадриваясь от холодной воды.
Когда последний тонкий ручеек из кувшина стек с его тела на камни пола, он тщательно вытер себя ладонями, смахивая оставшиеся капли и, показав на один из сундуков, скомандовал :
– Свежую одежду.
Ника кинулась к сундуку и, торопясь, достала первое что попалось под руку – какой-то ярко синий кафтан. Протянула его в сторону виконта, стараясь смотреть только в глаза, чтобы отсечь от своего внимания всё остальное.
– О боги… – недовольно вздохнул тот и, отодвинув её, вытащил из сундука и ловко надел холщевые, свободные штаны и кожаную безрукавку. – Ты что, решила, что у нас война? Может мне шлем с забралом напялить?
Его шатнуло и Ника, подскочив, подхватила его под локоть.
– Так пойдёт, – согласился он, протягивая руку и откупоривая бурдюк с вином.
– Пошли на кухню, – скомандовал он, опираясь на её локоть. – Мясо само себя не съест.
По дороге к кухне виконт набрался сил и в помещение ворвался как небольшой локальный вихрь. Проигнорировав радостные возгласы, раздавшиеся при его появлении, прошествовал прямо к открытому очагу, где над углями уже шкворчала баранья нога, надетая на большой шампур, за которым следил давешний служка.
Похвалив следящего, виконт схватил шампур и, перекидывая его из руки в руку, чтобы не ожечься, потащил к ближайшему столу. Вывернул из деревянной миски лежавшие в ней яблоки прямо на стол, сунул туда шампур с мясом и, вытянув из поясных ножен кинжал, начал срезать верхние, зажаренные пласты. Первый, ещё скворчащий, он засунул себе в рот. Ожигаясь и ворочая кусок зубами, начал кое-как его жевать, постоянно выдёргивая его обратно и усиленно дуя. Наконец, набив рот мясом, он отрезал следующий кусок и протянул его Нике, пытаясь что-то сказать полным ртом.
– Спасибо, – кивнула она, принимая кусок и аккуратно, сдерживая голод, откусила кусочек. – Очень вкусно!