В эти напряженные дни, когда стало ясно, что Советский Союз не намерен пассивно взирать на готовящуюся против него агрессию, западные державы поспешили заключить с ним договор о совместных действиях. Были установлены демаркационные линии. Советские, английские и американские войска вступили на территорию Ирана. В Тегеран войска союзников вошли одновременно.
Именно здесь, на Среднем Востоке, после многолетней разлуки с родиной наши люди, а с ними и хирург доктор Шкваржил, впервые встретились с частями Советской Армии. Теперь, казалось бы, все складывалось наилучшим образом, вернее должно было бы так сложиться. Однако лондонское эмигрантское правительство и западные союзники решили все по-своему. Первая их мысль была не о вооруженной борьбе за свободу против фашизма, а об иранском филиале фирмы Шкода. Англичане и французы объявили ее иранский филиал своим военным трофеем. Коллаборационисты, стоявшие во главе филиала, поспешили передать в дар английскому Красному Кресту крупную сумму, рассчитывая таким образом вернуть свою утраченную репутацию, а после ликвидации немецкой миссии перешли на службу к англичанам. Чехословацкое правительство в Лондоне молчаливо согласилось с этой "трофейной" политикой западного союзника и хозяина. Больше того, оно направило в Иран дипломатическое представительство, которое, беспрекословно выполняя волю Лондона, запретило нашим людям выезд в СССР. Этот запрет сохранил силу и позднее, когда в Бузулуке была уже сформирована наша воинская часть. Чехословацким гражданам в Иране приводили в пример дивизии Андерса, пророчили близкий развал советского фронта, а тех, кто прибывал с Ближнего и Среднего Востока в Тегеран, чтобы получить здесь визу на въезд в СССР, объявляли дезертирами, подвергали допросу и отдавали под суд.
Мы знали о наших людях, в том числе и о мужественном докторе Шкваржиле, но встретиться с нашим знаменитым хирургом нам довелось значительно позднее. Оставив молодую жену с двухлетней дочуркой, он перелетел через заснеженную вершину Эльбруса, миновал Кавказ, Баку, Каспийское море, Астрахань, чтобы сменить теплую тегеранскую весну на снежные вьюги Куйбышева. Наконец он очутился среди своих. Встретился с Фирлингером, Властимилом Бореком и его супругой Гедой, В Иране Шкваржил слышал поговорку: "Фарда-иншаллах!" "Завтра, если бог даст", а здесь давал не бог, а простой и упорный, твердый и рассудительный советский человек. И доктор Шкваржил сразу же почувствовал, что он среди своих.
"Здесь объявили, что ты дезертировал, - писала доктору Шкваржилу его жена. - Поэтому теперь ни на меня, ни на нашу дочь не распространяется опека нашей миссии. Но ты не волнуйся, как-нибудь проживем..." Как-нибудь! По мнению Лондона, доктор Шкваржил - дезертир. Вояк Андерса, сбежавших с поля боя, они дезертирами не считали, но хирурга, ушедшего на фронт, объявили дезертиром!