– Не смей шантажировать его моей жизнью! – чуть ли не захлебнулся в вопле Вериаш.
Луциус мученически возвел глаза к потолку, покачал головой.
– Слишком шумный ты, – посетовал он. – Да и не хочу я с тобой возиться и развлекать. Так что поспи пока.
Прищелкнул пальцами – и Вериаш вновь обмяк в своих путах.
– Твоя взяла, Доминика, – продолжил Луциус. – Смотри внимательно. Пусть Вашарий порадуется за сынка.
После чего подошел к Вериашу. Грубо вздернул его за подбородок к свету и прищелкнул пальцами.
Я не сумела сдержать облегченного вздоха, когда увидела, как следы крови на лице Вериаша исчезают, как будто кто-то невидимый стирал их ластиком. Миг, другой – и больше ничего не напоминало о полученном увечье.
– Довольна? – сухо спросил меня Луциус, искоса глянув. – А теперь – засни!
Я почти не удивилась, когда с его пальцем сорвалось очередное заклинание. И не пыталась защитить себя, отбив его. Все правильно. Наверняка Луциус желает сохранить в тайне свое убежище. Поэтому приведет меня в чувство уже около учреждения.
Так и вышло. Когда я в следующий раз открыла глаза, то обнаружила, что сижу в самодвижущейся повозке, припаркованной по другую сторону от нужного мне здания.
– А теперь твой выход, Доминика, – прошептал Луциус.
Я удивленно покосилась на него – такая тревога послышалась в его голосе. Внезапно Луциус привлек меня к себе, поцеловал с непривычным жаром.
– Будь осторожна, – попросил он. – Доминика, пожалуйста, будь очень осторожна!
Как ни странно, меня тронула его забота. Но почти сразу я язвительно ухмыльнулась. Ну да, очень мило с его стороны. Сначала втянуть меня в неприятности, а потом просить об осторожности.
Луциус наверняка слышал мои мысли. Но ничего не сказал. Лишь с той же удивляющей нежностью провел рукой по моей щеке.
Тоненько пиликнув, открылась дверь. И я выбралась на улицу, залитую мягким закатным солнцем.
Почти сразу повозка за моей спиной взревела и сорвалась с места, окутав все вокруг клубами черного дыма.
Кто бы знал, как мне не хотелось идти на место своей прежней работы! А я не сомневалась, что теперь мое увольнение – уже вопрос решенный. Каждый шаг давался мне с таким трудом, как будто на ноги были привешены чугунные гири.
Беспрестанно оглядываясь, я пересекла пустынную улочку. С уважением хмыкнула, заметив раскуроченные, вывернутые наизнанку ворота, некогда ведущие на подземную стоянку. Затем мой взгляд скользнул по ближайшему двухэтажному дому. Там располагался архив учреждения по развитию и укреплению иномирных связей. И по всему выходило, архив навсегда утерянный, потому что от здания остался один обгоревший остов.