На мгновение Ева замешкалась – какое-то странное чувство шевельнулось в ней где-то очень глубоко. Она повернула свою руку ладонью вверх и с интересом на нее посмотрела.
«Если бы люди знали тайну этих рук, то в ужасе отворачивались бы, как от чего-то страшного…».
– Что ж… – с задумчивой усмешкой произнесла она вслух. – Не такие уж они и страшные.
Ева взяла в руки мяч и отправилась к Павлику.
Она шла к мальчику через спортивную площадку, держа мяч за спиной. Павлик выглядел совершенно несчастным: губы вздрагивают, глаза на мокром месте – словно он потерял лучшего друга, и друг никогда больше не вернется.
– Сдулся? – спросил Павлик, глотая слезы. Он очень старался не расплакаться.
Ева с лукавым видом вытащила мяч из-за спины – целый и невредимый, как будто и не было никакого штыря.
– С чего ты взял? – спросила она.
Павлик радостно схватил мяч и обнял его обеими руками. Даже глаза сощурил от счастья.
– Не сдулся! – воскликнул он счастливо. – Правда, это самый лучший мяч на свете?
Это была просто дешевая и ни на что не годная резина, но Ева кивнула.
– А ты разве сомневался?
Павлик вдруг хитро, с прищуром, посмотрел на Еву и заговорщицким шепотом спросил:
– А это тоже фокус, да?
***
«Время… Да, ведьма умеет использовать время, когда ей это нужно. Она может делать его тягучим, как расплавленный от высокой температуры сыр. Она может останавливать его, как останавливает движение машин красный свет светофора. Но у времени есть свои правила. Его нельзя растянуть слишком сильно, только до определенных границ – сыр не намажешь за края ломтика хлеба. Время нельзя остановить навсегда и даже на долгий срок – красный свет на светофоре через строго определенный промежуток времени сменится зеленым, и вновь начнется движение.
Поэтому запомни: пользуйся временем ровно столько, сколько тебе позволено, ни секундой больше. А это значит – никогда не теряй время зря. Не упускай момент. Когда все готово – пусть задуманное случится. А после – все должно вернуться на круги своя».
***
Вечер был душным. Уже давно стемнело, но на набережной было не протолкнуться. Море по-прежнему штормило, но уже не так сильно. Оно словно начинало уставать от своего буйства. Самые смелые уже плавали, но таких было немного – единицы.
Ева вышла из машины Антона. Подол ее белого платья тут же подхватил морской вечерний бриз, оголяя ноги, но прохлады это почему-то не добавило. Антон подошел к ней и, обнимая ее за талию, повел вперед по огороженной декоративной брусчаткой дорожке.
Он привез ее в небольшой ресторан с выносными столиками и небольшой площадкой для танцев. Они выбрали столик. Заказали красное вино. Ева смотрела в глаза своему спутнику и, улыбаясь, думала про себя, что даже в вечернем полумраке они не изменили свой цвет. Обычно при тусклом освещении глаза кажутся темнее, потому что расширяются зрачки. Эти должны были казаться карими или темно-зелеными. Но они по-прежнему были болотными с крохотными бусинами черных зрачков.