— Скажи, как ты нас нашёл? — он открыл литровую бутылку виски и сделал несколько глотков.
— Знаешь, а вы неплохо прятались от меня всё это время. Порой я думал, что никогда не найду ни тебя, ни ребёнка. Твой тупой трахальщик слишком наивен — нельзя в нашей стране пытаться купить малознакомых представителей власти. Почти наверняка тебя сдадут или перепродадут за двойную цену, как сделал ваш пограничник.
«Ну конечно, можно было сразу догадаться» — думала я, засыпая спагетти в кипящую воду. Нельзя было оставаться в том домике, нужно было сразу бежать. Но теперь поздно сожалеть о несделанном. Андрей много пьёт, видимо, даже для него убийство беззащитного ребёнка — верх подлости и цинизма. Но вряд ли стоит просить о сострадании, мои мольбы только разозлят его и… Лучше не думать о том, какую смерть для меня и Алисы он приготовил, а накормить его ужином.
— Надеюсь, ты не успела сильно привязаться к малышке. Она забавная, но ты сама понимаешь — у меня просто нет выбора, — казалось, он оправдывался. Не передо мной — перед самим собой.
— Да, понимаю, — я поставила перед ним большую порцию пасты Болоньезе.
— А ты разве не будешь есть? — он с недоверием посмотрел на меня.
Чёрт, надо было подождать, когда Андрей напьётся. Тогда бы он вряд ли обратил внимание, что я не притрагиваюсь к собственной стряпне.
— Я не голодна, хочу побыть с малышкой. Сколько ты нам оставил времени?
— Сядь со мной рядом и ешь! — он ударил кулаком по столу. — И на, выпей для аппетиту, — он протянул мне бутылку виски.
Я сделала глоток и поперхнулась — никогда не умела пить крепкий алкоголь. Скоро год, как я не прикасаюсь к спиртным напиткам, только бы не захмелеть! Мой разум должен оставаться ясным.
— Умничка. Теперь ешь, — он сам положил мне в тарелку отравленную еду.
Я медленно накручивала длинную пасту на вилку, стараясь собрать как можно меньше соуса. Медленно поднесла её ко рту. Андрей, не отрываясь, следил за каждым моим движением, не прикасаясь к своей порции до тех пор, пока я не проглотила приготовленную для него еду.
Я ела свою пасту очень медленно, втягивая в рот буквально по одной макаронине, старалась как можно больше соуса оставить на губах.
— У соуса странный вкус, — похоже, Андрей действительно заподозрил что-то неладное.
— Специи, наверное. Ты же сам купил какие-то непонятные марки. Давай я в следующий раз тебе список составлю, — я очень старалась скрыть свои эмоции и говорить спокойно.
Он ничего не ответил, сделал ещё несколько глотков из уже ополовиненной бутылки и, наконец-то, начал есть. Опустошив первую тарелку, он положил вторую порцию. Время шло, сердце бешено колотилось — вдруг крысиный яд не способен отравить человека? Или, наоборот, — убьёт нас обоих? Я с ужасом посмотрела на Алису, она может часами рыдать и никто её не услышит…