Праведники не часто живут средь живых.
За спиной у рыжего крылья пламенели, как первомайские флажки. Юрка летел за ним, поругивая себя за уступчивость и за любопытство. Маршрут рыжий выбрал знакомый: летели на юг. Опять вокруг стелились пески и громоздились горы. Склоны были пусты - ни стонов, ни выстрелов не доносилось. "Может, у них перемирие", - подумал Юрка.
- Ты давно в ангелах? - попробовал заговорить с Юркой рыжий.
- Не твое дело.
- Значит, недавно, - удовлетворенно кивнул тот. - Да мне говорили. Не кипятись. Я не враг тебе. Не там врагов ищешь.
- Друзья, стало быть? - удивился Юрка. - Ну-ну.
А сам оглядывался, уж очень знаком и впрямь был пустынный пейзаж. "Ларкох-бэто" - всплыло чужое название. Да, Ларкох, горный массив такой. Посреди ущелье узкое. Там пехота пыталась несколько дней пробиться к месту падения вертолета, на котором летели генерал с сопровождающими. Духи сбили вертолет американской ракетой. Красные так и не пробились, послали полосатых - десантников. Им пришлось идти стремительно, за ночь. К рассвету ноги отяжелели, казалось, пути не будет конца. "Веселее, подбадривал сержант. - Чего ты землю сапогами гладишь, как бабу по животу!" Хотя шли, конечно, не в сапогах, какие сапоги в Афгане? Он, Юрка, три пары кроссовок по этим горам истоптал.
Остатки вертолета были похожи на разломанную игрушку. Генералу голову оторвало, пилоты обгорели так, что страшно было смотреть; Юрка почувствовал запах смерти.
Потом как-то в этих же местах встречали караван, его ждали три ночи и два с половиной дня. Когда мало воды, время ожидания запоминается отчетливо, каждый час. Но дождались, "тойоту" с разведчиками пропустили, как и положено, "мерседесы" зажали вплотную. Те, что сопровождали на "мерседесах" груз, дрались, как сволочи. Не до последнего патрона патронов у них было с избытком, аж до последней гибели бились духи и двоих наших ребят прихватили с собой на тот свет, Саню-тюменца и летеху Дементьева. А когда духов пришибли всех до одного и вызвали уже вертушку, чтобы сваливать в часть, во второй машине обнаружили то, из-за чего так держались за груз охранники: героин, килограммов двести. Аккуратные такие полиэтиленовые пакеты. Непрерывно ругаясь на чем свет стоит, они перетаскивали героин в пещеру, где ранее отсиживались поджидая, и обложили смертельный груз чудом не взорвавшейся взрывчаткой из другого "мерседеса". Такого количества мин-ловушек, как в этой пещере, сапер Стасик отроду не ставил.
Через неделю или дней через десять на самой дохленькой, плюгавенькой минке, выведенной наружу из этой пещеры Али-бабы, подорвался старый пастух. Что-то привлекло его внимание, он потянул, а Стасик свою работу знал и делал безупречно. На взрыв прикатила бетра, ребята вылезли посмотреть. Пастух сидел на земле, одну ногу совсем оторвало, другая болталась на жиле и три пальца на руке как отстригло. Оставшимися пальцами он тыкал в землю рядом и бормотал что-то невнятное. Не стонал, не плакал, наверное, был в шоке.