- Не откажусь, - ответил я.
Он принес мне бокал и сел во второе кресло.
- Сегодня для вас большой день, - заметил я.
- Это точно, - он сиял, как начищенный самовар, - Я встал в шесть утра. А вы, я вижу, прекрасно выспались.
- Да, неплохо, - пробормотал я.
- Ну, - Прокейн поднял бокал, - выпьем за удачу. Разумеется, удача далеко не самое главное в нашем деле, - добавил он, когда мы выпили.
- Подготовка, - кивнул я.
- Тщательная, всесторонняя подготовка, - подтвердил он, - Когда действия каждого расписаны по минутам.
- А что, если ваши.., жертвы где-то задержатся или в чем-то поспешат?
- Мы учли и такую возможность, - Прокейн просто лучился счастьем. Его планы вот-вот должны были стать реальностью.
- Что вам больше нравится, подготовка операции или ее исполнение? спросил я.
На мгновение он задумался.
- Пожалуй, что исполнение, но, право, мне трудно отдать предпочтение чему-то одному. Мне не хотелось бы сравнивать кражу с написанием картины, но это единственное, в чем я хоть немного понимаю. Я получаю огромное наслаждение, выбирая сюжет, всматриваясь в форму, цвет, игру света и тени, но все это ничто по сравнению с тем ощущением, которое я испытываю, когда моя кисть касается девственно чистого холста. Остальное уже пустяки. Я рисую очень быстро, мистер Сент-Айвес, - он улыбнулся, - Так же, как и ворую.
- А потом?
- Потом? - задумчиво повторил Прокейн. - Да, в обоих случаях потом приходит покой, этакая меланхолия.
- А вина?
- Только сожаление. После того, как картина завершена. После кражи никогда.
- И о чем же вы сожалеете?
- Мне всегда кажется, что я мог бы нарисовать ее лучше. Хотя я и не знаю, что мне следовало для этого сделать. После кражи я не испытываю ничего похожего.
- И никаких угрызений совести?
- Я не представляю, что это такое, - ответил Прокейн. - Угрызения совести подразумевают чувство вины, а я не знаком с этим чувством.
- А вас не интересовало, почему? Почти каждый из нас чувствует себя виноватым в том или другом.
- Я думал об этом и пришел к вполне определенному выводу. Дело в том, что я доволен тем, кто я есть, - превосходный вор и терпимый художник. Я не стремлюсь быть кем-то другим. Мне кажется, что чувство вины свойственно людям, которые ставят перед собой недостижимые цели. Они не могут стать кем-то еще, но думают, что это им по силам, и в результате возникает комплекс вины перед самим собой.
- Что вы ощущаете при краже? - спросил я. - Какие у вас возникают эмоции и возникают ли они?
- Вам это нужно для репортажа, мистер Сент-Айвес? - Прокейну явно нравилось, что разговор в основном шел о нем. А это немаловажно.