Времени читать стих нет. Я насадил ладонь на иглу, а по телу пробежала волна острой боли. Кровь брызнула на изображение и тут же впиталась в него. Послышался жесткий механический звук и весь пол в комнате, кроме того места, где стоял я, разъехался в сторону и комнату на мгновение обдало визжащим потоком пламени. Вот тебе и истинный сын кошки! Все, кто пришел сюда погибнут, кроме единственного настоящего вора, решившего забрать все сокровища себе. Последняя ловушка была рассчитана на то, чтобы убить сердце и совесть вошедшего разбойника. Никто не предполагал, что найдется смельчак, решивший покорить Малую Сокровищницу Шариент в одиночку.
Дверь только начала поддаваться, а я уже навалился плечом и вышиб ее в сторону, практически ныряя в море золота подобно диснеевскому селезню. Я успел «проплыть» несколько метров и остановился у центра коллекции этого подземелья — белой карнавальной маске, скрытой под стеклянным куполом. Мои руки сами потянулись к предмету, сверкающему ярко-оранжевым блеском, который я никогда прежде не видел.
Ноль Секунд.
Я успел только досадливо хмыкнуть носом и повалился в золотое море, теряя сознание. Легендарный предмет был всего в паре сантиметров от меня и все же — оказался в недосягаемости. Может придет время и я найду способ, как его украсть? Если, конечно, выживу в ближайшее двадцать часов. Или сколько там осталось до церемонии «поднятия короны»? Да ладно, скоро узнаем. Главное — я, блин, справился.
— То есть он просто валялся с вот этой вот глупой ухмылкой на лице посреди «Золотой Клетки»?
— Да, магистр.
Когда неожиданно вырубаешься, а потом приходишь в себя всегда такое ощущение, словно ты что-то важное пропустил, какой-то промежуток своей жизни и его уже никогда не вернешь. Поэтому первое, что ты делаешь — стараешься не шевелиться и заводишь внутренний диалог со своим телом. Как бы спрашиваешь его: «Прием, тело Кирилла? Это я, твое сознание. Мы там в порядке? Ничего не сломано, не отрезано, не порвано? Да? Ну ладно, спасибо за обратную связь, приятно работать с тобой в одной команде». Кладешь мысленную трубку, проверяешь дыхание и с трудом открываешь глаза.
Нет, ты конечно же не ожидаешь увидеть перед собой троих котов. Один сразу показался знакомым, вроде тот самый серый кот, которого я именовал Главным среди стражником. У него была натурально виноватая морда: прижатые к голове уши, опущенные усы, покрасневший нос еще и нижняя губа подергивается. Только что глаза не на мокром месте, но прикрыты и в сторону глядят. Напротив него высокий, статный черный кот. Одет в натуральный костюм тройку: осанка такая правильная, что тошно становится. Острые уши и тонкая шея, даже сразу не поймешь — это лысый сфинкс или кот просто настолько коротко стрижет собственную шерсть. Из-за этого черный аристократ выглядел как самый настоящий директор банка, брезгливо отчитывающий здоровенного сторожа, не забывая раз за разом указывать на свое превосходство. Последней была кошка, сидящая чуть в отдалении за аккуратным круглым столиком рядом с высоким окном. Она в диалоге не участвовала, скучающими голубыми глазами следила за происходящем на улицах. Одета в темно-персиковое платье с обязательной золотой лентой на плече, опускающейся к тонкой талии. На ленте покоилась изумрудная брошь в золотой оправе — знак принадлежности к королевской семье Шариент. Палевая шерсть и молочно-шоколадная мордочка и уши. Самая натуральная породистая сиамская кошка — даже руки, которыми она элегантно поднимала крохотную чашечку кофе на блюдце, были покрыты темноватой шерстью, которую я сначала принял за тонкие, длинные перчатки.