— Возможно, ты права. Много имён, давай нарежем бумажки и в шапку, отсеем хоть штук девять, а потом из них выберем, — предложила я, поднимаясь с дивана, и уходя в прихожую, чтобы взять головной убор.
— Хорошо, но Леночку оставим, из твоих выберем восемь! — настояла тётя, крича мне вслед.
— Ага, — согласилась я, выуживая свою шапку из ящика и неожиданно вздрогнула от звонка домофона.
Я так увлеклась выбором имён для девочек, что совсем забыла о том, что мы ждём чьей-то реакции на наш сварочный ответ.
Вздохнув несколько раз, я включила экран и звук.
— Пузикова! Открой сейчас же! — коверкая мою фамилию, кричал у ворот, злющий Максим.
— Я сейчас выйду, — ответила я и отключила звук.
Теперь можно было только наблюдать, как Максим злится перед закрытыми воротами, как он лупит по ним, явно требуя его впустить.
《Ой, это он! Он!》— говорила я волчице, суетясь в прихожей в поисках обуви.
— Кто там? — спросила тётя, пришедшая сюда же на звонок домофона.
— Это Максим! Это от него были олени! — радостно выпалила я.
《Я же говорила тебе, что он не бросит своих волчат,》— гордясь, произнесла моя звериная половинка, что возымело обратный эффект.
— Да? Чего же ты его не впустишь? — поинтересовалась тётя, с недоумением.
— Вот ещё! Нет, — отрезала я, суя наконец-то ноги в ярко-жёлтые резиновые сапоги. Это была первая обувь, которую я смогла найти и быстро надеть.
《Почему?!》— возмутилась волчица.
— Но почему, Таня? — удивилась тётушка.
— А зачем ему? Он, судя по всему, и не собирался носа казать до самых родов, вот пусть и дальше скрывается! — заявила я, говоря собственной обидой.
— Ты же сама хотела, чтобы он вернулся до рождения девочек, чего же теперь?
— Так я то хотела, чтобы он сам вернулся, а не потому, что я отказалась от его оленьих подачек. И ты выметайся, я тебя с собой не беру! — объявила я, выпуская волчицу.
Моя звериная половина была недовольна таким положением, только и возразить мне не посмела. Накинув плащ, я вышла из дома и захлопнув дверь, уверенной походкой направилась к воротам.
— Таня, какого чёрта?! Впусти меня! — заорал Макс, как только я появилась в поле его зрения.
— Нет, — отказала я, подходя ближе.
《Впусти нас,》— впервые до меня донёсся голос волка Макса.
《Тебя милости просим,》— мысленно усмехнулась я, на что Макс, слыша беседу с его волком, взбесился.
Он ударил вновь по воротам, а после вцепился в стальные прутья, сунув лицо между. Просвет был небольшим и голова его, конечно, не прошла, только от глаза до глаза влезла наглая морда.
— Таня, я же о вас хочу позаботиться, вам нужно хорошо питаться. Зачем ты калитку заварила? И открой эти чёртовы ворота!