– Я из Ленинграда, решила поехать к родным, погостить, – на изумрудных глазах навернулись слезы.
Федор понял, что затронул больную тему и решил перевести ее на Петра.
– Петр, а ты откуда.
– Я из Калининграда, там я провел свое детство и юность, но вскоре ухал в Нижний Новгород, меня отправили туда работать, но по резким причинам, я там и остался.
– Давно хотел побывать в Калининграде, но все никак, если выберусь, то обязательно съезжу. Вано, а ты?
– Я из Грузии.
– Ты очень хорошо говоришь по-русски.
– Да, у меня мама русская, а отец грузин, мама меня учила и русскому и грузинскому.
Федор, поблагодарив за компанию, откланялся. Он вышел из купе и направился в хвост вагона. По пути, Федя пооткрывал еще несколько дверей, не мог никак свыкнуться с тем, что они только вчетвером во всем вагоне. Но все та же картина, что и в первый раз: подстаканник со стаканом, постельное белье и все, больше ничего и никого. Федор решил заглянуть в левый тамбур. В левом тамбуре все также не было стоп-крана, но отличало его от правого то, что в нем вдобавок к стоп крану не было еще и дверных ручек. Выкурив сигарету, Федор вернулся к мало знакомым людям, но уже таким родным, с которыми ему придется провести весь остаток жизни, если это можно назвать жизнью.
Федор проснулся. В стакане громыхала ложка. Он хотел проснуться и оказаться у себя дома, но нет: купе, трое друзей с такой же судьбой и бессрочная поездка в никуда. Он сел на кровать и посмотрел в окно, но с каждым днем он понимал, что это бессмысленно. Солнце вставало и заходило. Время здесь не бежало, оно то летело, то останавливалась. Времена года сменялись, как будто по щелчку пальцев. За окном неподвижно висел месяц. Петр и Вано спали, а Елена неподвижно лежала и что-то записывала или рисовала в блокноте. Лена опустила глаза на Федора.
– Чего не спишь, Федь.
– Не спиться чего-то.
– Мне тоже сначала было трудно свыкнуться, привыкнуть в этой обстановке, но сейчас, я осознала, что поменять уже что-то поздно, – бархатный голос, улыбка на лице и изумрудные глаза, заставляли Федора улыбаться в ответ.
– С этим трудно свыкнуться, – Федя встал с кровати и облокотился одним плечом на кровать Лены.
– После того, как я очутилась здесь, я поверю во все.
Федор хотел продолжить разговор, но, услышав в коридоре шаги, он утих. Лена поняла Федора без слов, его глаза говорили: «Кто-то идет». Звук шагов нарастал. Федя подошел к двери и тихо приоткрыл ее. В щелке Федор увидел силуэт, по виду мужской, он быстро проскользнул мимо их купе. Федя открыл дверь нараспашку, вышел в коридор, но увидел только плавно закрывающуюся дверь тамбура. Быстрым шагом Федор направился в конец вагона. Но в железном кубе с двумя дверями по бокам никого не было. Чтобы удостовериться, Федя открыл пару купе. Убедившись, что в вагоне только он и еще трое таких же товарищей, Федя вернулся назад в купе.