— Надо рискнуть, — в какой-то момент решил лорд Коллинз. — Разведка доносит о примерной численности противника — мы возьмём на пару тысяч побольше и пойдём к границам, а остальных расселим по округам. Ждать больше нельзя.
— А вдруг Фарелл пришлёт подкрепление? — недоверчиво протянул Генрих.
— Пока об этом не докладывали… Но в таком случае срочно велим остаткам наших войск маршировать к границам.
Из Лейта выдвинулись в начале спалисаоктябрь, и настроение в войске сразу поднялось: воины шутили, иногда даже пели на привалах у костров, дни пробегали быстро и незаметно, да и ночи, тянущиеся часов по десять-двенадцать, тоже не особо угнетали продолжительностью. Время будто ускорило свой бег. И всем хотелось верить, что война скоро закончится, что больше не будет сложных битв и долгих, утомительных переходов, что враг наконец-то угомонится, смирится с неизбежным поражением и покинет драффарийские земли…
Оставалось надеяться на то, что это воодушевление не окажется пустым и хоть немного поможет в боях за границу, потому что, как ни мечтай, враг с захваченных территорий вряд ли уйдёт добровольно.
Но чем глубже на север проходило войско, тем тревожнее становилось на душе. Точнее, это бьёльнцы беспокоились из-за скорых морозов и долгих ночей, а нолдийцы, в том числе и лорд Джеймс, лишь посмеивались — им-то было не привыкать. Нолдийские воины, как простые, так и знатные, поддерживали своих бьёльнских товарищей, давая советы и делясь хитростями, как лучше защититься от холодов, ветра и непогоды.
— Помнится, когда я жил в Нолде, в середине осени таких холодов не было, — заметил Генрих, одной рукой поправляя серый, подбитый собольим мехом плащ, а другой придерживая поводья. Усилившийся ветер вдруг сорвал с него капюшон, и волосы сразу же растрепались, причёска потеряла всякую форму и мало-мальски приличный вид.
День стоял ненастный: ветер, налетевший с северо-востока, с моря, ощутимо пробирал и свистел в ушах, небо, серое и сумрачное, было затянуто плотным слоем облаков, которые почти не пропускали слабые лучики осеннего солнца, и думалось, что из воздуха с каждым мгновением по капле уходят остатки тепла. Хельмут был даже рад надеть на голову шерстяной чёрный худ — всяко теплее, чем берет, и хорошо скрывает его неровно и некрасиво отросшие волосы, подровнять которые пока не было никакой возможности. От холода также спасали перчатки, плотный камзол и тёплый плащ с мехом норки на воротнике.
— Ты жил в Эори, — напомнил лорд Джеймс, ехавший чуть впереди. — Там погода обычно помягче. А тут, на самом севере… Если честно, я даже понимаю фарелльцев: если у нас тут так холодно, то у них наверняка ещё холоднее, вот и ищут тёплые места южнее, чтобы окончательно не околеть.