– Что случилось? – спрашиваю я, краем глаза замечая, что у Энрико и Риккардо такие же непонимающе нахмуренные лбы. Энрико обеспокоен, Риккардо скорее в ярости, что его прервали. Факт в том, что на Берганцу сейчас уверенно устремлены взгляды трех человек разной степени озадаченности.
– То сообщение, что вы вчера оставили Бетти, – поясняет он. – Этот идиот мне его только сегодня утром передал и даже имя ваше вспомнить не мог. К счастью, три адреса веб-страниц он записал как положено, и ники спорщиков тоже, так что я велел немедленно провести проверку IP. И, госпожа Сарка, вы оказались правы: все комментарии писали с одного и того же компьютера.
Приподнимаю бровь. Какое-то утро удовольствий.
– Конечно, мы и сами проводили проверки, но никто не обнаружил связи между тремя комментаторами на основании их лингвистических повторов, как сделали вы. Никто из троих по отдельности не показался нам странным: каждый появлялся на определенном форуме, часто, да, но без одержимости; никаких сопутствующих блогов с тревожными заявлениями, ничего, что отличало бы их от похожих воинственно настроенных комментаторов с другим мнением и вызвало бы подозрения. Проводить специальное срочное расследование не было нужды ни по одному из них. А вот единственный тролль с тремя разными никами с точки зрения криминалистической психологии – совсем другой коленкор.
Берганца на секунду замолкает, и я понимаю, что: 1 – несмотря на то, что объяснения как в детективах его увлекают, он уже говорил слишком долго для себя; 2 – он хотел бы закурить. Мысленно я благодарю его за это усилие, потому что чем подробнее он объясняет, как и насколько решающей оказалась моя помощь, тем активнее печень Энрико и Риккардо превращается в два гнилостных пудинга внизу живота.
Вообще-то, я подозреваю, что именно поэтому Берганца и решил так обстоятельно все рассказать. Настоящий рыцарь. А ты, Риккардо, со своим тиром… Учись!
– Видите ли, – продолжает комиссар, – обычно вербальный агрессор на форуме выбирает себе какой-нибудь ник и прячется за ним, как за доспехом, каким-то образом ассоциируя себя с ним, передавая ему свою силу убеждения и запал на спор с противником. Но ник у него обычно только один. Практически нормальный тролль хочет выиграть, чтобы все признали его правоту, то есть обратить врага в бегство и получить титул победителя. Здесь же у нас вербальный агрессор, способный разделить свои комментарии по их эффективности и количеству на три разные личности, которые при этом не объединяются и не поддерживают друг друга в споре. И если кто-то так делает, значит, оставаться в тени для него важнее, чем сойтись в открытом поединке… к примеру, потому, что он уже решил, что способен совершить какое-то преступление и не хочет привлекать к себе внимания.