Даже голос у него как у комиссара. Низкий, хриплый. Наверное, слишком много курит, а бросить не может из-за стресса.
– Вани, комиссар Ромео Берганца здесь по важному делу, он ведет расследование, и весьма деликатное. Из-за которого, как теперь могу признаться, я тебя и позвал.
– Это касается синьоры Дель Арте Кантавиллы, – поясняет Берганца, сверля меня глазами. – Прошлым вечером она ушла из дома и…
– Она не ушла, – прерываю я. – Ее похитили.
Берганца замолкает и, бросив на Энрико полный сомнений взгляд, снова смотрит на меня.
– Простите, а вы как об этом узнали?
Пожимаю плечами.
– Я вчера говорила с Мада… с ее секретаршей, Элеонорой – так, мне кажется, ее зовут. Ни она, ни я не могли дозвониться до Бьянки уже какое-то время, что Элеонора назвала очень странным. Она также рассказала, что Бьянка позавчера отправилась на пробежку, как обычно, но потом не вернулась, а просто отправила сообщение: «Вернусь не скоро, не жди меня».
На этом я замолкаю, решив, что пока хватит. Берганца склоняет голову набок, явно считая, что не хватит.
– Ну хорошо, и… из чего вы сделали вывод, что она не просто ушла самостоятельно, а ее похитили?
– Тогда я не придала этому значения, но чувствовала, что что-то не так. А потом вспомнила, что Бьянка всегда обращалась к секретарше исключительно на «вы».
В кабинете повисает тишина: Берганца с любопытством рассматривает меня, а взгляд Энрико мечется между мной и комиссаром.
– Объясните мне вот что, – по слогам роняет Берганца. – Если вы уже догадывались, что синьору Кантавиллу, скорее всего, похитили, почему же не позвонили в полицию?
Ох.
Хороший вопрос, если подумать.
Вообще-то, наверное, стоило.
Если честно, в тот момент я мысленно отметила все данные и странность СМС, но выводов не сделала, и они пришли мне в голову только сейчас, на словах комиссара. Ну да, в таком случае вопрос: а почему же я не сделала выводов? Ведь я не дурочка, верно?
– Ну… потому что думала, что это забота секретарши?
Берганца смотрит на меня будто бы с укором.
– Ну хорошо, правда в том, что мне было совершенно фи… что мне было все равно.
– Вы должны понять ее, комиссар, – торопится вмешаться Энрико. И я поражена, потому что узнаю этот тон: тот самый, каким моя мать пыталась оправдаться за меня перед преподавательницей математики после моей очередной выходки на уроке (как, к примеру, когда я вместо домашнего задания сдала чистый лист, написав: «Прошу прощения, но вчера я должна была дочитать «Автостопом по галактике», и к тому же в прошлый раз я получила «пять с минусом», поэтому если поставите «три», средняя оценка вполне подойдет»). – Вы должны ее понять, – продолжает Энрико, из которого артист никудышный, – за ней впервые в жизни ухаживает мужчина, вполне объяснимо, что она потеряла голову.