– Все ясно, можешь не продолжать. – Дэн глубоко вздохнул и покачал головой. – Какая же ты дурочка!
– Да… Дура и тварь! – Я захлюпала носом. Мои губы задрожали от обиды.
– Ну, я погорячился, когда назвал тебя так. Но это было совершенно не смешно, Энн, ты сама это понимаешь, – строго сказал Дэниэл.
– Да, – промямлила я. – Понимаю. Простите меня. Я понимаю, что это был плохой спектакль…
– И как ты собиралась потом «найти баночку»? – спросила Джесси, с недоверием смотря на меня.
– Я хотела сделать вид, что она… – Я замолчала, потому что не могла придумать ничего логичного или путного. – Ну, что она выпала из окна или что-то в этом роде.
– Очень правдоподобно! – фыркнула Джесси. Она взяла в ладони свою кружку и отпила из нее.
Дэн молча смотрел на меня.
– Энн, если бы ты сказала нам правду, это было бы намного лучше того, что ты чуть не заставила нас поседеть от страха за твое здоровье, – серьезно сказал Тони. Он поднялся со стула и подошел ко мне.
– Я… Я не знаю, как еще извиниться! – По моему лицу потекли слезы: но я плакала не из-за того, что раскаивалась, а оттого, что чувствовала себя отвратительно униженной.
– Ты самая большая дура, которая только существует в мире! – с сарказмом сказала Джесси. – А еще так оправдывалась!
– Ладно, Джесс, помолчи – ты же видишь, что Энни раскаивается, – строго сказал ей Тони. Он притянул меня к себе и крепко обнял. – Энн, только пообещай, что подобный цирк никогда больше не повторится!
– Я обещаю! – прорыдала я и вцепилась в его свитер. – Я дрянь, настоящая дрянь!
– Ну, хорошо, Паркер, я прощаю тебя, но знай: я все еще зла! Так что поговорим завтра утром! – сказала Джесси.
И ни капли раскаяния в ее голосе. А я ведь считала ее своей лучшей подругой!
Она демонстративно обошла нас с Тони и вышла из столовой.
– Ну, все, Энни, давай успокаивайся, – мягко сказал Тони, отстраняясь от меня. – Думаю, вам с Дэном нужно поговорить.
– Да, Тони, спасибо, – сказал Дэн. – Это необходимо.
– Спасибо, Тони! Ты настоящий друг! – вырвалось у меня. Я поцеловала его в щеку.
Тони потрепал меня по плечу и вышел вслед за Джесси.
Я стояла, застыв как статуя, и молча смотрела на Дэна. Должно быть, я выглядела ужасно и была похожа на побитую собаку. То есть, на собаку которую побил злой хозяин, но она все равно смотрела на него с просьбой простить ее, в своих заплаканных глазах. Простить за то, чего она не совершала. Я была этой бедной собакой.
– Присядь. – Голос Дэна все еще был холодноватым.
Я подошла к столу и села на стул, на котором ранее сидела Джесс, – напротив стула Дэна.