Я невольно сглотнула, нервно поведя плечами, и тут же застыла. Потому что еле слышный хруст ткани прозвучал чересчур громко в неожиданно повисшей тишине.
Я точно помню, что в книге подобного не было. Ни раннего приезда Рави, ни какого-либо прямого контакта с Мириам. Они и виделись то, по-моему, едва ли пару раз. И все разы встречи происходили рядом с Дженни.
Ну что за напасть?!
– Есть что-то ещё, что нам необходимо знать? – Изот, покосившись на меня, решил уточнить детали.
– Да, – шеф недовольно кивнул. – До его приезда осталось…
Бабах!..
Дверь распахнулась от пинка и с силой врезалась в стену, не забыв недовольно хрустнуть. Нонсенс для магически усиленной двери!
Шеф неприязненно скривился, а я с интересом обернулась назад. (Любопытно же, какой смертник позволил себе так ворваться в кабинет дракона без спросу!) И, каюсь, моё лицо приобрело то же выражение лица, что и у Шарханда.
Высокий эльф лет тридцати пяти. Зачесанные назад волосы с хитрой косичкой от виска. Глаза темно-синие. Взгляд – скучающий. Надменная усмешка на тонких губах. Стильная (и однозначно дорогая!) одежда по последней моде «а-ля магистр»: белоснежная рубашка с воротником-стойкой, кожаный жилет с тисненной чешуёй, обтягивающие чёрные штаны и высокие кожаные сапоги. Даже пижонская серьга – неровный кристалл фиолетового аметиста в оправе из темного золота, – в ухе покачивалась презрительно.
Мне не надо было объяснений, чтобы соотнести увиденное с текстом. Да там и вариантов, по сути, нет и быть не может. Передо мной тот самый Тораги Рави – эльф, аристократ, вдовец и автор нескольких сотен бестселлеров.
«Ухоженные волосы имели насыщенный цвет горького шоколада. Настолько явный, что Дженни почудился запах этого изысканного лакомства. Подобно двум тёмно-синим лазуритам выделялись на лице глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, лишь добавлявшими им глубины. Резкие, на первый взгляд, черты лица выглядели весьма и весьма гармонично, раз за разом притягивая к себе внимание… Дженни чувствовала себя до жути неловко! Но было совершенно невозможно оторваться от того, чтобы перестать их разглядывать снова и снова.
В замешательстве, девушка опустила голову и невольно прикипела взором к треугольнику светлой – оттенка нежнейших сливок, – коже, выделяюшейся на фоне кипенно-белого шёлка изысканной рубашки. Дженнифер стоило большого труда отвести глаза в сторону – стоять вот так запросто рядом с собственным кумиром оказалось непростым испытанием.
Тораги видел это и не обиделся. Он весь, буквально от кончиков волос до заостренных мысков сапог, источал любовь и понимание. Высокий, как и все эльфы, он возвышался над Дженни на голову, что лишь добавляло ему величия. И вся его фигура была сосредоточением харизмы и чувственности. В этот момент Дженни покраснела, от неуместности своей мысли. Однако, она была вынуждена признать, что даже Тимьян не остался равнодушным. Даже его коснулась эта аура сексуальности, источником которой был Он.»