– Позвольте мне продиктовать вам...
Он помолчал, сверяясь с заметками на листке бумаги, лежавшем рядом, и затем продиктовал мне следующее:
«Дорогой Пуаро, я думаю, что вышел на след Номера Четвертого. Днем пришел китаец и привел меня сюда благодаря фальшивой записке. К счастью, я вовремя разгадал его игру и ускользнул. Мы с ним поменялись ролями, и я проследил за ним – очень осторожно, и, смею думать, он ничего не заметил. Я нашел тут сообразительного парнишку, он доставит вам мое письмо. Дайте ему полукрону, хорошо? Я обещал именно такую сумму за доставку сообщения. Я сейчас слежу за домом, где скрылся китаец, и боюсь отойти. Я буду ждать вас до шести часов, а если вы не придете – попытаюсь сам проникнуть в дом. Конечно, шансов не слишком много, да и парнишка может не найти вас. Но если все-таки найдет – пусть проводит вас прямиком ко мне. И прикройте вы свои замечательные усы, ведь если из окон дома кто-то выглянет, вас могут узнать.
Искренне ваш
А.Г.».
Каждое из слов, которые я писал, все глубже погружало меня в пучину отчаяния. Письмо было составлено чертовски умно. Именно такое я и написал бы сам. Все мои усилия, приложенные к тому, чтобы оставить знак в виде четырех книг, обесценивались – ведь в письме прямо говорилось, что явившийся днем китаец обманом увел меня из дома. Вот теперь и возникла настоящая ловушка, и я прекрасно понимал, как воспримет все это Пуаро. И время было рассчитано безупречно. Когда Пуаро получит мою записку, ему придется сразу же идти с «моим посыльным», выглядящим абсолютно невинно, и я знал, что мой друг так и поступит. Моя решимость и твердое намерение проникнуть в дом заставят его спешить. Он всегда самым нелепым образом недооценивал мои способности. И он сразу проникнется уверенностью, что я нарываюсь на неприятности, не понимая ситуации в целом, – и поторопится взять дело в свои руки.
Но ничего нельзя было изменить. Я написал то, что было приказано. Хозяин подвала забрал у меня листок, прочел письмо, одобрительно кивнул головой и передал листок одному из молчаливых стражей – и страж тут же исчез за одной из шелковых занавесок, которая скрывала за собой дверь.
Сидевший на диване китаец с улыбкой взял бланк телеграммы и что-то начертал на нем. Потом протянул бланк мне.
Я прочитал:
«Отправьте белую птицу в полет, скорее».
Я вздохнул с облегчением.
– Вы отправите это сейчас же? – спросил я.
Он снова улыбнулся и покачал головой:
– Когда мосье Эркюль Пуаро окажется в моих руках, не раньше.
– Но вы обещали...
– Если наш план почему-то не сработает, мне может понадобиться наша белая птица – чтобы убедить вас приложить новые усилия.