– Вы хорошо знаете Ривьеру?
– Нет, это моя первая поездка.
– Подумать только!
– А вы, наверное, бываете там каждый год?
– Практически да. Январь и февраль в Лондоне просто ужасны.
– Я всегда жила в сельской местности. Там эти месяцы тоже не слишком вдохновляют. Повсюду сплошная грязь.
– И что побудило вас внезапно решиться на такое путешествие?
– Деньги, – ответила Кэтрин. – Десять лет я была платной компаньонкой, которой хватало денег только на крепкие деревенские башмаки, а теперь унаследовала состояние, хотя вам оно едва ли покажется очень большим.
– Интересно, почему вы так думаете?
Кэтрин рассмеялась:
– Сама не знаю. Очевидно, впечатления возникают сами по себе. Вы почему-то кажетесь мне одной из богатейших женщин в мире. Но я, по-видимому, ошибаюсь.
– Нет, не ошибаетесь. – Рут внезапно стала серьезной. – Я хотела бы услышать и другие ваши впечатления обо мне.
– Но...
Рут быстро продолжала, не обращая внимания на смущение собеседницы:
– Пожалуйста, не думайте об условностях! Мне хочется это знать. Когда мы отъехали от вокзала Виктория, я посмотрела на вас и почувствовала, что вы... ну, догадываетесь, что творится у меня в голове.
– Уверяю вас, я не умею читать чужие мысли, – улыбнулась Кэтрин.
– Пожалуйста, просто расскажите, о чем вы тогда подумали.
Настойчивость и искренность, прозвучавшие в голосе Рут, подействовали на Кэтрин.
– Хорошо, расскажу, только не сочтите меня дерзкой. Я подумала, что вы чем-то очень расстроены, и пожалела вас.
– Вы правы, у меня большие неприятности. Я... мне бы хотелось рассказать вам о них, если вы не возражаете.
«О господи! – подумала Кэтрин. – Везде одно и то же! В Сент-Мэри-Мид мне все постоянно обо всем рассказывали, и здесь происходит то же самое, хотя я совсем не хочу слушать про чужие неприятности!»
– Ладно, рассказывайте, – вежливо согласилась она.
Они только что закончили ланч. Рут залпом допила кофе, поднялась и сказала, не обращая внимания на то, что Кэтрин еще не притронулась к своей чашке:
– Пройдем в мое купе.
Собственно говоря, это были два одноместных купе, соединенные дверью. Во втором из них сидела худощавая горничная, которую Кэтрин видела на вокзале Виктория, держа в руке алый сафьяновый кейс с инициалами «Р.В.К.». Миссис Кеттеринг открыла дверь, соединяющую купе, и, войдя в свое, опустилась на полку. Кэтрин села рядом.
– У меня неприятности, и я не знаю, что мне делать, – начала Рут. – Я влюблена в одного человека. Мы полюбили друг друга еще в молодости, но нас разлучили грубо и несправедливо. Теперь мы встретились вновь.
– Да?