– Нужно соблюсти определенные формальности, – объяснил субъект. – Не будет ли мадам так любезна пройти со мной? Полицейские правила... – Он воздел руки к небу. – Абсурд, конечно, но ничего не поделаешь.
Мистер Чабби Эванс понял в этом монологе далеко не все, так как его французский оставлял желать лучшего.
– Все французы таковы, – проворчал он, будучи одним из тех стойких британских патриотов, которые, оказавшись в другой стране, начинают возмущаться ее коренными жителями. – Вечно у них какие-то дурацкие выдумки. Хотя раньше они не задерживали людей на станции – это что-то новенькое. Думаю, вам лучше пойти с ним.
Кэтрин последовала за своим провожатым. К ее удивлению, они направились к запасному пути, на который перевели один из вагонов уже отошедшего «Голубого поезда». Провожатый предложил ей войти в вагон и, двинувшись впереди нее по коридору, открыл дверь одного из купе. Внутри находились напыщенного вида чиновник и невзрачная личность, оказавшаяся клерком. Чиновник вежливо встал и поклонился Кэтрин:
– Прошу извинения, мадам, но необходимо соблюсти некоторые формальности. Надеюсь, мадам говорит по-французски?
– Думаю, что вполне сносно, мосье, – ответила Кэтрин.
– Отлично. Пожалуйста, садитесь, мадам. Я комиссар полиции, моя фамилия Ко. – Он выпятил грудь, и Кэтрин постаралась сделать вид, что это сообщение произвело на нее впечатление.
– Вы хотите видеть мой паспорт? – спросила она. – Вот он.
Комиссар внимательно посмотрел на нее:
– Благодарю вас, мадам. – Он взял паспорт и откашлялся. – Но в действительности я хотел бы получить кое-какую информацию.
– Информацию?
Комиссар медленно кивнул:
– О леди, которая была вашей попутчицей. Вчера вы сидели с ней за одним столиком во время ланча.
– Боюсь, что не могу ничего о ней сообщить. Мы немного побеседовали за ланчем, но она для меня абсолютно посторонняя. Я никогда ее раньше не видела.
– Тем не менее, – настаивал комиссар, – после ланча вы отправились вместе с ней в ее купе и разговаривали там некоторое время?
– Да, это верно, – подтвердила Кэтрин.
Комиссар ободряюще глядел на нее, словно ожидая продолжения:
– Ну, мадам?
– Ну, мосье? – отозвалась Кэтрин.
– Не могли бы вы сообщить мне содержание вашего разговора?
– Могла бы, – ответила Кэтрин, – но пока что не вижу причины этого делать.
Она ощутила чисто британское раздражение. Иностранный полицейский чиновник казался ей довольно бесцеремонным.
– Не видите причины? – воскликнул комиссар. – Уверяю вас, мадам, такая причина существует.
– Тогда, возможно, вы сообщите мне ее?
Комиссар задумчиво поскреб подбородок.