- Ну так что? – подаётся мудила вперёд. - Тимур? Может, договоримся?
- Ты уже договорился! – рявкаю, не сдерживаясь, вскакиваю и всё-таки кулаком припечатываю его в скулу.
Кофе выплёскивается ему прямо на рубашку, очень надеюсь, что горячий.
Я бы и ещё вмазал, но Егор подлетает сзади и вцепляется в мои локти, заводя руки за спину так, что требуется несколько весомых рывков, чтобы высвободиться.
- Отлипни, - толкаю его в грудь, подхватываю перекинутую через спинку стула куртку и, спотыкаясь на каждом шагу, будто пьяный, иду к выходу.
Мимо проплывают потрясённые лица клиентов кафе, пара официантов, лопочущий что-то невнятное администратор, которого я отодвигаю в сторону и спускаюсь бегом по лестнице.
Толкаю дверь и вываливаюсь в какофонию улиц. Звуки трафика дезориентируют, я перебегаю дорогу на мигающий зелёный, мне даже сигналят, но реально по фиг.
Что за ерунда только что была?
В мозгах будто сирена включается. Всё во мне восстаёт, долбит мысль, что это неправда, что этого не может быть. Но… я ведь своими глазами видел фото. И этот козёл говорил о Томе ужасные невозможные вещи. О Томе? Или об Алёне?
Блять… я уже сам не знаю, как называть её. Где правда-то?
Как назло в этот момент на телефон приходит сообщение от Томы. Пишет, что соскучилась и ждёт на ужин.
Соскучилась… ужин? Какой на хрен ужин!
Хочется прямо сейчас заявиться домой, вытряхнуть всю душу, припереть к стенке, стребовать правду.
Чем она вообще занималась? О чём думала? Что какой-то мужик подкатывает ко мне и говорит, что хочет её перекупить. Перекупить, бля!
Мысли мелькают, словно огни, то, пульсируя, возникают, то затухают. Смотрю вниз и, фокусируя взгляд, понимаю, что под ногами гравий, а не асфальт.
Я в парке, а как тут очутился, даже не помню. Уже сумерки, и, видимо, я шатался по Лондону несколько часов в несознанке.
Достаю телефон, игнорю кучу неотвеченных от Томы, на сообщение строчу, что буду позже, а сам думаю, что в квартиру к себе не поеду. Там она. И я реально готов придушить Тому голыми руками, просто за то, что она отобрала кислород, и я больше не способен дышать.
Набираю отцовского безопасника, и тот на втором гудке уже снимает трубку.
- Дядь Толь, вы можете для меня информацию собрать? На одного человека?
- И тебе привет, Тимур. На девушку?
- Да, на девушку.
- А ну так что-то собрали уже, там все чисто.
Его слова вводят меня в двойной ступор.
- Что значит собрали? И что значит чисто?
Кряхтение в трубке какое-то недовольное и усталое. Если это сделано по указке отца, а больше некому, то дядя Толя меня уже проклял несколько сотен раз. При моей активной социальной жизни могу лишь представить, какое количество человек они фильтранули через систему безопасности.