Оливия просто мило улыбалась.
-- Дорогая, я надеюсь, вы не имеете ничего против яблочных пирогов? -несколько заискивающе улыбаясь осведомилась миссис Стэйтон,-- попробуйте обязательно -- не пожалеете... Эрик, право, наша новая повариха очень хороша.
-- Да, в наш век несбывшихся надежд нам остается только предаваться чревоугодию.-- заметил мистер Стэйтон,-- не правда ли, Оливия?
Она усмехнулась:
-- Да, вы правы. Надо же чем-то себя радовать в этой жизни...
-- Дорогая, я надеюсь, что хоть этих-то радостей вы не лишаетесь,-участливо заметила миссис Стэйтон,-- Ведь я слыхала, что графиня (да будет пухом ей земля) придерживалась скромных порядков и штат прислуги был небольшой. Теперь ведь все осталось как прежде, не правда ли, дорогая?
Оливия сделала вид, что эти слова заставили ее подавить проступившие горькие и наболевшие воспоминания.
-- Нет, но...-- она улыбнулась, будто совладав со своими чувствами,-но я ведь с детства привыкла так жить, для меня в этом лишь уют и удобство... Тем более, что наша старая прислуга -- очень хорошие, любящие нас люди, и я не вижу причины рассчитать их, или нанять еще кого-то "более современного".
-- Все это, конечно, бесспорно,-- произнес Альберт, до сих пор молчавший, и, обращаясь к мистеру Стэйтону, в то же время мило улыбнувшись Оливии, заметил,-- Но, папа, ведь вы согласитесь, что кузине не стоит хоронить себя заживо даже в обществе любящих ее слуг, что ей стоит чаще появляться в обществе?
Оливия почувствовала, как ее сердце наполняется дьявольской радостью и поспешно опустила глаза, чтобы невзначай не выдать своих истинных чувств этому юноше, уже готовому стать для нее лекарством, жертвуя своим собственным душевным покоем. Быть может и не подозревая еще об этом, с самого начала вечера Альберт и сохранял внешнее равнодушное молчание, но по его взволнованно-восхищенному взгляду, то и дело устремлявшемуся на элегантную, преобразившуюся в кроткую кузину Оливию, и невооруженным глазом можно было заметить, насколько изменилось его к ней отношение. "Видимо дядя в мое отсутствие провел здесь внушительную разъяснительно-профилактическую беседу."-- подумала она.
-- Разумеется, разумеется.-- ответил мистер Стэйтон,-- Альберт прав. В твоем возрасте, Оливия, женщина должна очаровывать, должна быть королевой бала, а не домоседкой. Тем более, если она принадлежит фамилии Арнгейм.
Оливия, играя смущение, слегка покраснела. Мистер Стэйтон отложил в сторону десертный нож и с улыбкой добавил:
-- Кстати, на нашем последнем званом обеде, приглашение на который ты соизволила принять, многие, очень многие, обратили на тебя внимание.