Дверь открывается, на пороге стоит вовсе не та женщина, что мне нужна, а служанка в сером приталенном платье, с пучком на голове из русых с сединой волос. У нее за спиной прячется сын наследника престола. Черные, как смола волосы, голубые глаза – весь в отца. Он смотрит на меня снизу вверх и улыбается широкой, доброжелательной улыбкой.
– Дядя Лео! – восклицает ребенок и тянет ко мне руки в надежде, что я встречу его с той же радостью, подхвачу, оторву от пола, но служанка судорожно прячет мальчика за запертую створку двери и испуганно смотрит сперва на пистолет в моей руке, потом только на меня.
– Да, Ваше Высочество, Вы что-то хотели? – интересуется женщина, запинаясь на каждом слове. Во мне все так и трепещет от гнева, рука начинает дрожать, и я замечаю это. Спрятав оружие за спину, аккуратно убираю его за пояс брюк, чисто из соображений безопасности. От таких нервов неудивительно, если прострелю себе ногу.
– Да, я бы хотел побеседовать с Леди Еленой, если она сможет меня принять, – убивать ребенка – слишком низко и не равносильно совершенному Геннадием действию, да и этот мальчик – мой племянник, в конце концов, он наше продолжение рода, и на самом деле, я люблю его не меньше Катрины. Наблюдаю за тем, как колеблется служанка, она не хочет оставлять мальчика тут со мной, но ей нужно пойти спросить госпожу, примет ли та меня.
– Я его не трону, честное слово, – на всякий случай пытаюсь успокоить ее и сурово смотрю исподлобья на женщину. Сглотнув ком в горле, за которым я проследил, она кивает и стремительно удаляется по коридору. Присев на одно колено перед мальчиком, улыбаюсь ему и протягиваю руки.
– Привет, давно не виделись, ты так вырос, – Геннадий уехал из дворца год назад, тогда его сын был совсем крохотным, или, может, мне так казалось. Поняв, что теперь можно броситься мне на шею, племянник радостно прыгает, обхватывает своими крошечными ручками мои плечи и чуть ли не виснет на них.
– Дядя Лео! – снова радостно повторяет он, а я прижимаю наследника к себе и закрываю глаза. Нет, этому маленькому, хрупкому созданию никто и никогда не причинит зла, я сам за этим прослежу.
– Ты привез мне подарки? – шутливо интересуюсь у него, отстранив от себя племянника и рассматривая огромные голубые глаза, смотрящие на меня с искренней радостью. Смутившись, он отрицательно мотает головой и отводит взгляд.
– Неа, а у тебя есть для меня подарок? – к сожалению, я совершенно забыл, что мальчик тоже здесь, и даже не понял, как оказался перед дверьми крыла, потому ничего с собой не принес, кроме пистолета.