Источником любой страсти является гордость, которая через самые разные страсти неизменно проталкивает в сознание человека мысль о собственном превосходстве. Стрикленд, точно зная, насколько он выше, как художник, многих других, абсолютизировал это локальное превосходство, посчитав, что оно дает ему право презирать других. Когда Стрикленд, говоря о Бланш, сказал, что «женщина может простить мужчине зло, которое он причинил ей, но жертв, которые он ей принес, она не прощает» (гл.41), то он, возможно, охарактеризовал этими словами и свой характер. Ведь приходил же он к Стреву, чтобы попросить денег, и получал помощь из тех самых денег, которые Дирк выручал за свои столь презираемые Стриклендом картины. Возможно, эти унижающие его жертвы Чарльз Стрикленд не простил Стреву. Отсюда его холодное безразличие к Дирку в следующем диалоге с рассказчиком:
– Вы, видимо, забыли, что разрушили его жизнь, – сказал я.
Он в задумчивости теребил свою бороду.
– Он очень плохой художник.
– Но очень хороший человек.
– И отличный повар, – насмешливо присовокупил Стрикленд (гл.41).
Но вернемся к исходному вопросу: как относиться творческому человеку, особенно одаренному, к весьма неопределенной перспективе получить признание и славу? Рассказчик, повторим, советует относиться к этому равнодушно. Но есть равнодушие гордости, и есть равнодушие смирения. Стрикленд выбрал равнодушие гордости. Он сделал тот же самый выбор, которые сделали люди в отношении его таланта.
С точки зрения СТТ, художник достиг выдающегося результата в профессиональном труде, но оказался несостоятельным в труде аскетическом (освобождении от гордости и порождаемых ею страстей, обретении смирения). Этот резкий дисбаланс в структуре личного труда создал сложную и противоречивую личность, которую трудно охарактеризовать однозначно.
Соотношение результатов в сферах триединого труда характеризует личность. В той степени, в которой путь человека предопределен, это соотношение определяет личную судьбу. Проблема Чарльза Стрикленда заключалась в том, что в его характере правильная логика исполнения предназначения (в терминах СТТ – движение к профессиональному совершенству) была связана или даже сплавлена с неправильной логикой гордости. Эти две логики боролись в душе гения.
В романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» есть такие слова: „…красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей.“ Данная цитата может стать ключом к пониманию диалога капитана Брюно и рассказчика: