Татьяна ответила не сразу. Было видно, что мой вопрос оказался для нее не из простых. Она словно решала, продолжать ли этот разговор. Я тоже понимал, что мои вопросы становятся слишком личными, и потому приготовился к односложному или общему ответу. Однако моя собеседница ответила гораздо полнее и откровеннее, чем я ожидал.
– Я вернулась в село пять лет назад, – начала свой рассказ Татьяна. – До этого жила в большом городе. Жизнь была как у всех: семья, работа. Но потом дети выросли и разъехались, а муж после долгой болезни умер. Я ходила в храм, старалась помогать там чем могла. Много молилась и хотела, чтобы мои молитвы помогали людям. Однажды, устав от трудного дня, я прилегла вечером отдохнуть. И заснула. Сплю и вижу сон. Будто я в своем селе накрываю на стол в весеннем саду, готовлю чай с крендельками. А за оградой вижу, как маленькие дети играют на льду близ берега речки. И так заигрались, что даже не видят, что по льду пробежала трещина и вот-вот льдина оторвется и унесет их. Я к ним бегом, кричу: «Дети, идите крендельки есть, а на льду не оставайтесь, опасно!». А они не слышат, все играют и смеются. Я изо всех сил бегу к ним и продолжаю кричать, но они даже голову не повернули в мою сторону. Льдина между тем уже от берега отплывать начала. Я схватилась за голову – что же делать-то? И тут слышу, чей-то голос говорит мне: «Молиться за них надо много, чтобы услышали». И вдруг вижу, что на льдине-то не дети, а взрослые, все мои родственники да знакомые односельчане. И тут я проснулась. После этого сна потянуло меня домой, в село. Так и приехала сюда.
– Молиться, чтобы услышали?
– Да.
– Не слишком ли вы большое значение придали вашему сну? Поддаваться случайным впечатлениям вряд ли стоит…
– Напротив. Сон просто показал мне, к чему я все время стремлюсь и где мое стремление в первую очередь может сбыться. Здесь, в селе, я обрела внутренний покой и понимание, ради чего я живу на Земле.
– И ради чего же?
– Ради того, чтобы мои близкие услышали Бога – вы поняли меня верно. В этом сокровенный смысл моих молитв…
После этих слов я, кажется, стал немного понимать Татьяну. Для нее любить и идти на подвиг было одно и то же. Она была цельной натурой и отдавала своему делу всю душу. Поэтому она никогда не сомневалась в оправданности или необходимости своих действий. Подобно тому, как птица никогда не сомневается, нужно ли ей летать. И я понял, что у этой женщины многим, в том числе и мне, стоит поучиться решительности и последовательности. Поэтому вместо дальнейших вопросов я просто попросил Татьяну помолиться в этот раз и за меня.