Я уже расслабилась и представляла, как отдохну этой ночью, как высплюсь в теплой мягкой постели по-человечески, тьфу, в моем случае по-эльфийски, как в самый разгар веселья раздался грохот. Дверь от внешней силы соскочила с петель и упала – и перед моими глазами среди клубов пыли выросла фигура принца Эльвинга.
За ним виднелась и его эльфийская свита. Вот же нелегкая принесла, что за невезение! И тут я поняла, что в моей песне как раз про него и говорилось, но вот замуж за кузена идти совсем не хотелось.
Мне не оставалось иного выхода, как устроить грандиозный переполох. Что-то мне подсказывало, что в этом мире и в этом теле у меня не будет спокойной жизни.
И я затянула:
Остров невезения в океане есть.
Весь покрытый зеленью, абсолютно весь.
Там живут несчастные люди дикари,
На лицо ужасные добрые внутри.
Что они не делают, не идут дела.
Видно, в понедельник их мама родила…
Я желала того, чтобы гости таверны пошли мне на защиту, собрала всю волю вместе и направила свою магию на толпу вдруг сошедших с ума посетителей, пытаясь перевести их злость на своего братца.
В таверне начало твориться настоящее безумие: летели столы и тарелки, начавшаяся перед изумленным лицом Эльвинга драка помешала ему пройти ко мне, и он не мог ничего сделать.
– Дулларчик, бежим! – крикнула я в секундной паузе между строками, и орк сразу все понял; он подхватил наши вещи и потащил меня к черному выходу, откуда, как я видела, приходила подавальщица.
Эльвинг оказался в самом эпицентре заварущки. Перед тем, как мы выбежали в двери, я повернулась и увидела, как тролль развернулся и врезал своим увесистым кулаком эльфийскому принцу прямо в его ошалелое лицо, и тот зашатался, едва удержавшись на ногах. Его же свита отбивалась от нападавших, когда в их сторону вдруг полетел стол и свалил на пол сразу несколько эльфов. Окрыленная увиденным, я продолжила петь:
Крокодил не ловится, не растет кокос,
Плачут, богу молятся, не жалея слез.
Плачут, богу молятся. не жалея слез.
Крокодил не ловится, не растет кокос…
Из темного коридорчика, где стояли ящики, бочки и прочая утварь, мы попали на ярко освещенную кухню таверны, там над столами возились две кухарки, которые при виде нас разбежались по углам, Дуллар на полминуты задержался, забаррикадировал вход тяжелыми ящиками, а потом кивнул мне.
– Бежим, госпожа, за мной. Я даже не буду спрашивать, кто он вам приходится, тот эльф.
– Очень разумно с твоей стороны! – крикнула я в ответ.
Я уже не пела, с перепугу забыла дальнейшие слова песни. Но больше и не требовалось, мы успели покинуть здание таверны, оббежали его и оказались у навеса, где стояла наша лошадка. Неподалеку от нее, у входа я успела заметить демонических коней, испускающих из ноздрей пар.