Выкупавшись, Дарья опять прильнула к мужчине, который обернув её как ребёнка в большой отрез ткани, подхватил на руки. Он что-то, не переставая, нараспев ей говорил и, вернувшись в комнату, не оставил одну, а усевшись, опять притянул Дарью на колени, покачивая.
– Спасибо тебе, – прошептала Даша, уплывая под монотонные напевы в сон.
Это было не единственное моральное истязание, через которое прошла Дарья. Ей дали время прийти в себя, и она вновь оказалась в той комнате с ровной зеркальной стеной. Второй раз ей внушили сцену детства, где она девчонкой бегала по поляне, а родители стояли рядом и светло улыбались дочери. Даше тогда было так радостно и хорошо, что хотелось кричать и, вскинув руки, кружиться. Только вот состояние детского, чистого счастья вновь сменилось полной апатией.
– Меня пьют, – не в силах оторвать взгляд от безликой стены, прошептала Дарья, когда эмоции начали возвращаться к ней. – Неоклис говорил об этом, – девушка поморщилась, когда вспомнила ареонца. И сразу всплыли в памяти его слова: «У тебя сильный дар и ты можешь противостоять, запомни! Ты должна знать, что мы умеем внушать и чувства. Но ты не поддалась моему внушению, так что и эмпатические атаки сможешь если не отразить, то противостоять им. Просто помни о картинке, о визуализации!»
Резко сев на каменной кровати, Дарья, часто задышав, поняла – аварии не было! Всего лишь внушённая ей иллюзия, чтобы вытянуть испытываемые эмоции. Теперь уже от облегчения и радости полились слёзы.
– Она жива! Наташа жива! – шептала девушка, дрожа всем телом. Неимоверное облегчение и радость накрыли её лавиной, отчего она расплакалась.
Покачиваясь на ложе, она всхлипывала, как вдруг её взгляд натолкнулся на рваное отражение в зеркальной стене. Яростно смахнув слёзы, Даша вскочила, покачнулась и решительно отправилась в душ. Стоя под тёплыми струями, сжимала кулаки:
– Значит, я могу отразить их иллюзии. Что он там говорил? У меня есть дар и я могу противостоять, но нужна картинка, так?
Даша ещё долгое время металась по пещерке, перебирая варианты, и никак не могла уловить образ, который смогла бы долго удерживать в голове. Она ела и пила, благодарила ухаживающего за ней мужчину «богомола». В один из своих приходов он, что-то говоря, раздосадовано прошипел. Этот звук напомнил Дарье шелест волн и в голове щёлкнуло: «Море!». Девушка даже подскочила от внезапной мысли и потрясла за руку удивлённого мужчину:
– Море! Как же я могла забыть? – воодушевлённо воскликнула она и, заметив, как богомол изогнул тонкие губы в улыбке, рассмеялась: – Точно! Мне оно так понравилось, оно ведь чудесное, оно успокаивает, оно закроет меня!