– Многовато пафоса, тебе не кажется? Есть что сказать, говори прямо. Нет, пошли завтракать.
– Боюсь, сын, ты надолго потеряешь аппетит, – скривилась трэя Бенедикта. – Твоя жёнушка, пользуясь твоим отсутствием, встречалась со своим любовником. Как тебе новость?
– Чушь, – равнодушно пожал плечами Кристэн, хотя в душе начал закручиваться шторм тревоги.
– Нет, сын. Увы – ты ошибаешься. Эвелина всем сказала, что поедет на курсы от центра, а сама умчалась в соседнее королевство. В городе Зинцербург остановилась в гостинице, где и провела время в объятиях со своим любовником.
– Что ты несёшь? – вскинулся Кристэн, вскакивая на ноги.
– Помолчи, сын! – властно оборвала его Бенедикта. – Я знала, что ты мне не поверишь. Знала! Эта гадина завладела твоим сознанием настолько, что ты перестал доверять собственной матери! Только она на первом месте. Ни род, ни обязанности главы, ни я, а эта девка! Но я специально наняла соглядатая и теперь у меня есть доказательства, – с торжеством глядя на сына выпалила женщина.
Кристэн так и стоял – нависнув над столом. Грудь тяжело вздымалась, руки сжимались в кулаки, а в голове набатом стучала мысль: «Не верю!».
– Я специально просила тебя подарить мне эфирограмм. Пластинки, на которые можно записывать информацию. Знала – что мне пригодится. Вот здесь, – Бенедикта указала пальцем на стоящий на столе плетённый короб: – все улики. Соглядатай высшего ранга отлично выполнил свою работу. Ты сам увидишь, как твоя жёнушка любезничает с любовником. Причём не скрываясь! Она была уверена, что в другом королевстве ей нечего опасаться, – выплюнула последнюю фразу Бенедикта и, взметнув юбками, с гордо вскинутым подбородком покинула кабинет сына.
Матушка Кристэна была отнюдь не глупа и понимала, что реакция сына может быть страшной. Поэтому и приготовила наручи, но ещё заранее вызвала его друга, с которым её сын дружил с детства. Распорядившись, чтобы, как только прибудет трэл Айгвард, сопроводили его к ней в гостиную, устроилась на тахте. Довольная улыбка блуждала на её губах, пока она наблюдала, как горничная расставляет всё необходимое для чаепития на меленьком столике.
Сожалела ли она? Промелькнула ли хоть раз мысль, чтобы отступить? Нет. Потом, через время, она поймёт, что натворила. Поймёт – какую боль причинила своему ребёнку. Но сейчас душа Бенедикты пела торжествующий гимн, а сердце трепетало от триумфа. Она всей сущностью ненавидела Эвелину, считала её выскочкой, которая неведомым образом поймала в свои развратные сети её сына, сбив того с пути.
– Трэл Айгвард прибыл, – оповестил лакей, пропуская в гостиную высокого шатена.