Лёха только кивнул, ни секунды не сомневаясь в авантюре. Подобные вылазки давно уже стали для него чем-то обыденным, и, как правило, своих в стойлах не кидают. Все друг друга знают, живут вместе годами, и тут как на зоне: если кинул своих и исчез, то о тебе слухи пойдут. А потом, как начнёшь жить в другой такой же хате с кучей народу, жильцы подёргают за нужные ниточки и за день всё будет известно о тебе и о твоих косяках. А с крысами здесь разговор короткий, да и ни один газырь не почешется и даже разбираться с очередной мокрухой не станет. Мусора в стойла не лезут, тут свои законы. Впрочем, до мокрухи дело чаще всего не доходит. Крысу просто изгонят из мира, и останется крыса жить на улице, что куда страшнее смерти.
Оглядев тех, с кем он работал бок о бок не один месяц, Лёха никак не мог понять, где же они будут прятать еду. В таких вылазках по возвращении принято делиться с миром. То есть с теми, с кем делишь угол на квартире. Даже если они не участвовали в рейде. Вместительных сумок при себе они не имели, лишь небольшие ящички для инструментов. Обычно брали с собой вместительные сумки и запасались впрок, будь то пищевые продукты с консервами, или разные инструменты с необходимыми в хозяйстве принадлежностями. Особой популярностью пользовались лекарства и витамины. Намного реже ходили за техникой или драгоценными побрякушками. Сбагрить их было можно, благо, перекупщиков до чёртиков, но нужно было быть на 100 % уверенным в продавце, иначе можно привести хвост и подведёшь весь мир. А газырей не волнует, кто именно украл, в таких случаях ответственность у золотых коллективная.
До КПП к центру добрались они одними из первых и встали в очередь. На посту газыри были дополнительно вооружены автоматами, чёрными панцирными кибердоспехами, прикрывавшими грудь, и такими же чёрными шлемами. Ну а поверх шлемов газыри нацепили свои неизменные папахи, и выглядели эдакими чёрными снеговиками с ведёрком поверх снежного кома. Их частенько даже и называли «снеговики». Лёха поймал себя на мысли, что где-то он уже видел такие доспехи, причём совсем близко и совсем недавно, но никак не мог вспомнить, где. Подумав о дежавю, он просто пожал плечами.
Лёха бывал в центре не так часто, но ему всегда не нравилось проходить досмотр, проход через рамку а также стоять под пристальными взглядами вооружённых снеговиков. Вскоре подошла очередь, и их группу стали проверять по одному. Сквозь арку металлоискателя прошли без особых проблем, оставалось пройти лишь сам пропускной пункт. Когда шнобель газыря уставился сверху вниз на Лёху, он предъявил пропуск, который ему до этого сунул Азамат, но не удержался и почему-то опустил глаза в пол, словно в чём-то провинился. Это было серьёзной ошибкой, ведь по легенде они просто шли работать, и лица золотых отличались разве что усталостью и раздражительностью, а на газырей они смотрели так, словно готовы были воткнуть заточку им в шею, если те нечаянно повернутся спиной. И снеговики знали об этом, поэтому и были привычны к таким злым взглядам. И частенько наказывали за это золотых шпицрутенами.