Я тяжело вздохнула и закусила губу.
М-да, ситуация.
А сказать придется в аэропорту, лицом к лицу, главное — улучить момент и остаться с ним наедине, чтобы Михаил не услышал.
Игорь достоин того, чтобы женщина хотела раствориться в его объятиях, как я в объятиях Геры.
«Да е-мое! Ну сколько можно вспоминать этого предателя? Хоть зарастворяйся в его объятиях, толку-то, если ему одних мало, подавай еще чьи-то. Забыла уже, что ли, почему расстались?»
Не знаю, как делают другие, а я пока хранила компромат, чтобы иметь возможность на него «любоваться». Спро́сите, зачем себя так мучить? А чтобы вовремя вспомнить причину расставания, если вдруг сердечко решит всё забыть и вернуться к старому, простить.
Правда, пока этим компроматом не пользовалась, поскольку отвлекала работа и новая страна, но время пришло, ведь Герман активизируется, это как пить дать.
Настроение скатилось к плинтусу. Хотелось забиться в норку, укрыться теплым пушистым пледом и чтобы кто-нибудь гладил по голове, говорил, что всё будет хорошо, а не вот это вот всё…
Я взяла телефон и открыла утреннее фото лыбящейся Карины с Герой. На нашем диване.
Синее постельное белье — прямо под стать моему пессимистичному настроению. Я любила синий и не понимала, почему американцы называют его цветом хандры и печали. Но в этот раз они всё же оказались правы.
Синий, синий… И вдруг я резко выпрямилась в кресле, а сердце застучало быстрее, разгоняя кровь по венам. Дело в том, что у меня не было ни одного комплекта синего белья! И я сильно сомневалась, что Карина успела бы притащить свое бельишко к Гере уже через несколько дней после нашего расставания. А вдруг? Кто его знает…
Но сомнения уже разъедали душу и вгрызались в сердце.
Я дрожащими руками увеличила фото, только теперь сосредоточилась не на татуировке Германа, на которую обратила внимание в первый раз, а на диване.
«Господи… Дура! Какая же я дура!!!»
Сердце уже готово было выпрыгнуть из груди, а тело пробила нервная дрожь.
Хотелось плакать навзрыд от боли, отчаяния и… злости на себя.
До моего появления Гера часто ел, сидя на диване, и успел заляпать его разными видами пищи.
Вот я и увидела пятно. Проклятущее, не очень заметное пятно в самом углу фото.
Одно из тех, которые красовались на обивке до того, как мы вызывали ребят, и нам сделали химчистку. Почти сразу после того, как я переехала к Гере. Теперь этих пятен нет.
Окаменевшее сердце словно покрылось трещинками.
«Вдруг не изменял? Вдруг не врал?
Ох, как страшно поверить… Ладони вспотели, я искусала губы чуть ли не до крови.
«Вдруг он правда ей отказал, когда она приходила, и сцена в ресторане тоже была подставой?» — предательская мыслишка уже начала подтачивать, изводить, сводить с ума.