– Я ничего не знал! Честное слово! – всхлипывал он.
– Вы не знали, что вам было поручено доставить на ГС-корабли восемь контейнеров? – равнодушно переспрашивал следователь.
– Нет! То есть да! Мне поручили, но я не знал, что там. Я не знал, правда!
– Наверное, вы предполагали, что там рождественские подарки? – следователь поднял бровь. – Или рекламные образцы косметики? О чем вы вообще думали, Эверитт? И главное, чем?
– Я не подумал, – ухватился Энди за спасительное слово. – Я сделал глупость. Я не хотел ничего плохого!
– Никто не хочет плохого, – скучно уронил следователь. – Все желают только хорошего, Эверитт. Как правило – для себя. Сколько вам платили? Не для протокола, Эверитт. Мне просто любопытно знать, почем нынче на рынке родина.
– Я… мне… – Энди зарыдал.
– Не хотите отвечать? – он взглянул на подследственного с нарочитым участием. – Зря. Деньги вам все равно больше не понадобятся.
– Не убивайте меня! – взмолился Энди. – Я все расскажу. Все-все, что хотите. Я дам вам пароль от электронной почты. Я…
– Ну, вы даете, Эверитт, – промолвил следователь. – Неужели вы думали, будто у вас такой надежный пароль? Вам вчера пришло письмо, Эверитт. А вы и не знали, эх.
– Я… – Энди облизнул разбитые губы. – Что вы со мной сделаете? – проговорил он дрожащим голосом.
– Мы? – следователь пожал плечами. – Ничего. Эту войну ведет не Контора, а Церковь. Как станете бесполезны – отправитесь к попам. А уж что они насчет вас решат…
Энди передернуло.
– Я буду полезен! – клятвенно пообещал он. – Что еще я должен рассказать?
– Так сколько вам платили, Эверитт? И каким образом, кстати? Карта, почтовый перевод, наличные?
Клара повисла у него на шее.
– Аддарекх, ну зачем тебе уходить? Оставайся на «Ийоне». Ты ценный специалист…
– Да ты что, Клархен? – он нежно погладил ее по медно-рыжим колечкам. Таких чудесных волос он ни у кого до Клары не встречал и никогда уже не забудет. – Там мой дом. Я хочу домой. Сколько можно скитаться? Меня ждет семья. Жена, дочки…
– Что? – она вывернулась из объятий и вперилась в него гневным взглядом. – Жена? Так ты, оказывается, женат? Вот скотина! – она залепила ему пощечину.
Он попятился.
– Клархен, а как ты думала? Я не юноша. В моем возрасте неженатым можно быть, лишь серьезно преступив обычай.
– Гнусный обманщик! – она с размаху заехала ему по второй щеке, оцарапав. – Заморочил мне голову, а сам – женат!
– Милая, ну что здесь такого? – он потер щеку. – Ты сама замужем.
– Это я, а то – ты! Как ты посмел меня обмануть?
– Я не обманывал. Я вообще об этом не говорил. А ты не спрашивала. Да какая разница, Клархен?