— Мы могли спокойно уйти, и зомби бы за нами не пошли… Но! — мужчина сразу пресек начавшийся, было, гвалт, — Но в таком случае Алексей ждала неминуемая гибель. Даже с его силой, в одиночку против такого нашествия не справиться…
— Но мы потеряли почти двадцать человек. Двадцать против одного! Вить, о чем ты вообще говоришь? Какие "но"? — выкрикнул кто-то из толпы. Я его высматривать и запоминать не стал, всё-таки вполне вероятно что среди погибших был кто-то ему близкий. Пусть выговорится.
— Да, всё верно. Двадцать против одного… — мужчина дождался пока толпа стихнет и продолжил, — Но не для того ли мы здесь собрались? Я имею в виду посёлок. Чтобы защищать друг друга, помогать друг другу, и при необходимости умирать друг за друга. — он на несколько секунд замолчал, позволяя людям обдумать услышанное. — Единственное, в чем я могу обвинить Алексея — так это в том, что он ни мне, ни комы-либо еще ничего не сказал…
— А на кой х*й он тебе должен говорить что-то, ментяра? — из толпы вырвалась бабка, что, судя по всему, только что пришла. — Надо было, вот и остались. И не вам задавать вопросы и думать что зачем и почему. Мы коллектив! И каждый должен выполнять свою работу на благо других…
После этих слов началось бурное обсуждение. Виктор, посчитав что уже всё сказал, и добавить нечего, просто стоял и выслушивал жаркие споры. Помимо бабки в разговор влезла и женщина, что приглядывает за банком. Она была против меня, уличая во всех смертных грехах.
Я же просто стоял и наблюдал. В общей своей массе люди оказались недовольны, и от этого тётка начала лишь распаляться.
— А знаете как он меня ударил? Просто так! Зашел в банк и начал требовать наши награды! Добытые нашими же бойцами! Вот! — она показала синяк на плече, — Это о… — слова застряли в ее горле. Лицо тетки исказила гримаса ужаса, а по лбу заструился холодный пот.
— Ваши награды? — тихо, и пока еще спокойным голосом спросил я, выйдя из толпы. — Уверена?
— Н-н-ну… — она неосознанно попятилась назад, руки и ноги ее затряслись и начали подкашиваться.
— Лёх, успокойся. — голос Виктора хлестанул по ушам, и взгляд мой затуманился.
Злость начала окутывать сознание, укрывая и поглощая рационализм и логику. Все мысли, что роились в голове вмиг испарились, уступая место появившейся словно извне ярости. Они присвоили мои награды! Обвиняют во всех смертных грехах. Но эти люди мои! И их кровь моя!
— Эй! Успокойся! — мужчина почувствовал неладное, но всё что он мог — это просто наблюдать и пытаться хоть как-то привести меня в чувства.
— Огонь свой использовать не советую, — стиснув зубы и оскалившись, медленно, выделяя каждое слово прорычал я не своим голосом. Словно внутри проснулся зверь, вот только ощущения совершенно другие.