Айландир хмыкнул. Да, Дианэ он не соврал, официально к его методам убеждения и впрямь нельзя было придраться. Но по факту…
Начал он, разумеется, с главного зачинщика — родственника Камерано. Вызвав Дилана в круг на проверку, потребовал:
— Щит на максимум.
А едва тот выстроил заклинание, резко, не выстраивая никаких буферов для компенсации его снес.
Пробой вышел такой силы, что полуоглушенного парня отбросило назад к стене. Ошарашенный, тот со стоном поднялся и тут же услышал:
— Плохо, кадет Иртан. Еще раз.
В тренировочном зале воцарилась абсолютная тишина. Кадеты растерянно смотрели на слишком жесткую тренировку. Неоправданно жесткую!
Однако правила есть правила, и им следовало подчиняться. Тяжело дыша, Дилан встал в круг, сосредоточившись, поднял сеть заклинания… и опять отлетел к стене!
— Еще раз! Щит на максимум! — новый приказ Айландира ударил словно хлыстом.
Вот только выполнить его истощенный Дилан уже не мог.
— Я не могу, — хрипло выдохнул он.
И Айландир об этом знал. Видел, что выжег весь резерв парня, и тому надо хотя бы немного времени, чтобы восстановиться. Однако расчетливо продолжил давить:
— Врагу то же самое скажешь? Щит на максимум, кадет!
На скулах пепельника заходили желваки. Он судорожно втянул носом воздух и попытался создать кокон, но тончайшая пленка заклинания, едва появившись, мгновенно рассеялась.
— Кадет Иртан, я жду.
— Я не могу, — сквозь зубы повторил Дилан. — У меня нет сил на щит!
— У меня они есть, так почему у тебя нет? — На губах Айландира появилась тонкая насмешливая улыбка.
Это стало для Дилана последней каплей.
— Потому что вы — магистр! А я еще третьекурсник! — не выдержав, возмущенно воскликнул он.
И тут же столкнулся с колким, давящим взглядом тленника.
— Разница между тобой и первокурсниками те же три года, но она тебя почему-то не смущала, — вкрадчиво произнес Айландир. — Напротив, ты намеревался использовать свое преимущество в знаниях и влиянии по максимуму и считал это совершенно нормальным. Так в чем же сейчас дело? Я ведь делаю то же самое, что и ты. Следую твоим же правилам. Все справедливо, разве нет?
Лицо Дилана вытянулось: такого ответа он не ожидал. Однако дураком пепельник не был. Гневный огонь в его глазах утих, уступив место осознанию возможных проблем, и осознание это заставило хмуро произнести:
— Я был не прав.
— И?
— И подобного не повторится.
— Надеюсь, так и будет. Это был первый и последний раз, кадет. Дважды я не предупреждаю. Еще хоть один слух о том, что ты планируешь подстроить исключение первокурсников, до меня дойдет, и я не остановлюсь. Понял?