Автомобиль резко затормозил, парень в темной куртке и шапке-петушке слетел на асфальт, попытался вскочить, но, вскрикнув от боли, вновь рухнул.
Мамонтов прыгнул сверху, а следом подбежал один из патрульных и застегнул на беглеце наручники.
— Где бутылка? — сел я перед ним на корточки.
Мамонтов простимулировал молчуна легким пинком по поврежденной ноге.
— Я покажу! — послушно заверещал тот.
— Да это же Варюха, — до нас дошел запыхающийся участковый. — Фамилия такая, — пояснил он, заметив, что все в недоумении пялимся на хоть и редкие, но усы поджигателя. — Слушай, а ведь он как ты и сказал, друзей не имеет, подворовывает по мелочи у соседей, живет с матерью, отец от них давно ушел.
— А сколько ему лет? — перебил я Бровкина, а то на вид парень выглядел слишком тщедушным. И если окажется несовершеннолетним, то дело придется прокурорским передавать.
— Восемнадцать в апреле исполнилось, — подал голос Варюха.
— Отлично! В машину его и поехали бутылку искать, а потом в Отдел, — повеселел я.
Бутылку-то мы нашли, а вот дальше дело застопорилось. Пока я пояснял дежурившему сегодня Сорокину обстоятельства дела подъехала служебная волга. Из нее, чуть не оторвав дверь, вылез начальник милиции.
— Чапыра! — заорал он с ходу, надвигаясь на меня. — Что ты опять натворил?!
— Товарищ полковник, я опять выжил, — бодро отрапортовал я, краем глаза, наблюдая за приближающимся Курбановым, который затесался в свиту Мохова.
Полковник прищурился, соображая, не издеваюсь ли я над ним.
— Докладывай! — он явно был не в духе, да и ВРИО начальника следствия буровил меня недобрым взглядом.
— Расследуя уголовное дело о поджоге многоквартирного дома, мы с помощником Мамонтовым допрашивали потерпевших. Когда собирались возвращаться в Отдел, заметили подозрительное лицо. Попытались его задержать, но упустили. Пока плутали во дворах беглец поджог нашу машину. Огонь добрался до бензобака и произошел взрыв.
— То есть, Кравцов правильно доложил, что вас пытались взорвать? — перебил меня полковник.
— Беги мы к машине быстрее, а взрыв прозвучи чуть позже, то нас бы задело, — подтвердил я. И только теперь сполна осознал, как нам с Мамонтовым повезло.
— Нашли поджигателя? — поторопил меня начальник милиции.
— Так точно. Поджигатель задержан, — я кивнул на москвич патрульно-постовой службы.
И только теперь Мохова отпустило.
— Хвалю! — долбанул он меня рукой по плечу.
Шафиров же воспринял доклад не так оптимистично. Мы с Мамонтовым приехали к нему сдаваться в понедельник сразу после утренней оперативки. Но выяснилось, что взбучка за утерянное имущество была лишь разминкой. А вот дальше, когда полковник велел Мамонтову подождать в коридоре, последовал вкрадчивый вопрос, от которого меня пробрало по-настоящему: