Только задремал и самолет вновь тряхнуло. Опять угодили в воздушную яму. Я недовольно потянулся к фляжке с водой. Радоваться было нечему. Вместо мягкого кресла сидение без спинки, отчего спиною я упирался в иллюминатор и замерз как собака, одновременно с этим заложило уши и замучил сушняк — все прелести перелета в транспортнике.
И везут меня совсем не на награждение.
Убрав фляжку, я вновь прикрыл глаза, стараясь отстраниться от действительности. Видеть ее больше не могу. Задолбала. Уже сто раз пожалел, что ввязался в эту историю с маньяком. Больше я таких ошибок не повторю, пусть предки сами за ними охотятся. Напрочь отбили желание помогать. Вернули в ряды эгоистов. И чего меня потянуло на подвиги? Стал срастаться с миром, в котором вынужден жить, и решил его улучшить? Вот только забыл, что я здесь чужой. И мне тут же об этом напомнили.
Теперь мне предстоит разгребать последствия своего, казавшегося поначалу правильным поступка. И чем это все для меня закончится я пока предполагать не берусь. Слишком сильная возня вокруг меня началась.
От Митрошиных меня увезла черная Волга. По дороге мой сопровождающий с разговорами ко мне не лез, предоставил возможность вариться в собственных мыслях. Так что я молча разглядывал в окно свой город и думал, что вижу его в последний раз. Когда показалось здание из красного кирпича, само собою в памяти всплыло его неофициальное название — Дом Смерти. Так его называли и в семидесятые и в мое время. Если верить людской молве, в тридцатые годы, когда в здании размещалось НКВД, в местных застенках до смерти была замучена уйма народа, а тех, кто выживал, расстреливали во дворе, прямо на этом самом месте, где припарковался служебный автомобиль. Сейчас под ногами был асфальт, кровавые лужи уже не хлюпали, но меня это не особо подбадривало.
Повели меня не в подвал, а на второй этаж. Значит сперва со мной решил побеседовать кто-то из начальства. А дальше, как пойдет. Додумывать мысль я не стал, вместо этого сосредоточился на маршруте.
Широкая лестница с коваными перилами, в коридоре расстелена красная ковровая дорожка. И вот она конечная точка — судя по дверной табличке, кабинет принадлежал одному из заместителей начальника Управления КГБ по области.
— Капитан Васильев, — представился тот и даже вышел из-за стола меня поприветствовать.
Но я не обольщался, понимал, что тот всего лишь пытается расположить меня к себе.
— Следователь органов внутренних дел Чапыра, — доложился я и расслабленно плюхнулся на предложенный стул.
Какое-то время мы молча рассматривали друг друга, словно примиряясь к противнику.