Так вот именное его назначили, — по сути, с понижением в должности — на организацию «щита» ПВО для прикрытия от налетов из Великобритании. Понимая всю шаткость своего положения — это сегодня ты полезен и немец, а завтра ты в отставке и еврей — Мильх со всем рвением бросился наводить порядки в том бардаке, которую называли системой ПВО Германии.
Если посмотреть чуть шире, то для полноценной защиты своего воздушного пространства у немцев было все необходимое: были радары, были посты ВНОС, были обученные пилоты и самые современные самолеты. Необходимо было только собрать все это воедино в одну самодостаточную систему. Именно этим и занялся Мильх после своего назначения в марте 1944 года. Результат воспоследствовал практически мгновенно.
19 марта союзники планировали совершить очередной большой налет, целью которого в этот раз был Ганновер. Это должен был стать уже четвертый город, по сути, стертый с лица земли. В январе после налетов на Гамбург и Штутгарт, от вражеских бомб изрядно пострадал Дюссельдорф. При этом потери бомбардировочной авиации союзников даже до назначения Мильха были стабильно тяжелыми и составляли 6-12 % от изначального состава. Впрочем, конечно, потери немцев на земле были куда существеннее.
К середине марта новый командующий ПВО Рейха состоял в должности еще только полтора месяца, однако за это время ему удалось наладить систему взаимодействия между радарными постами и авиационными частями непосредственно реагирующими на появление вражеской авиации. Но главным его достижением было организация единого пространства, закрытого радарными станциями. До этого каждый немецкий город, по сути, представлял собой отдельную зону ПВО со своими радарами, наблюдателями и авиацией. Конечно, в такой ситуации лучше всего был прикрыт Берлин, несколько крупных городов, и важных производственных центров, однако такая система оставляла множество «дыр», в которые союзники регулярно пролазили.
Чего стоило Мильху убедить непосредственное начальство в том, что использование того же количества радаров, выстроенных в линию по берегу Северного моря, даст лучшие результаты, история умалчивает. Тем не менее уже к середине марта по северным границам Германии была сформирована непрерывная стена из радаров, перекрывающих все возможные подходы к метрополии с этой стороны. На то, чтобы закрыть еще и западное направления, ресурсов пока не хватало, но ведь и англичане с американцами об этом не знали и со всего маху влетели в западню.
В налете на Ганновер учувствовали шесть сотен четырехмоторных бомбардировщиков, взлетевших с аэродромов в глубине острова. Их появление, в кой это веки, не стало для немцев неожиданностью, и они успели подготовить незваным гостям жаркую встречу. Даже не смотря на постоянную нехватку подготовленных для ночных полетов истребителей и пилотов, — это было следующим направлением деятельности Мильха — немцы, точно наведенные с земли, утроили союзникам изрядную трепку. В итоге до Ганновера воздушна армада так и не долетела, и беспорядочно побрасывав бомбы куда придется, бомбардировщики повернули обратно. Потери их с эту ночь стали рекордными за все время налетов: 78 машин не вернулось из вылета, еще 18 пришлось списать из-за тяжести повреждений уже на земле. Эта неудача изрядно отрезвила союзников и привела к временному, до лета, снижению количества налетов на Германию.