─ Ты так легко об этом говоришь. Словно это ты всю жизнь был волшебником, а не я.
─ Стараюсь не быть пессимистом. Должен же кто-то храбриться.
─ Нам с Аполой никогда не приходилось сражаться. На протяжении всей нашей жизни мы были обычными людьми. Обычными людьми с необычными сверхъспособностями. Все это нам тоже в новинку. К такому нас не готовили.
─ На все есть свои причины. На это может быть тоже.
─ Неизвестность меня пугает. Больше, чем все остальное. Я не привыкла действовать наугад.
─ Завтра твое великолепное Сияние укажет нам путь. И тогда возможно твои страхи пройдут.
─ Мое великолепное Сияние?! Можно подумать ты знаешь, как оно выглядит.
─ И почему же я не должен этого знать!?
─ Потому что видеть его могу только я.
─ Об этом я уже слышал. И могу заверить, что это отнюдь не так.
─ Что ты имеешь в виду?
─ Я видел твое Сияние. И должен признать оно тебе очень идет.
─ Но ты не мог его видеть. Это же невозможно!
─ Возможно. Только давай не будем об этом спорить. С твоей сестрой мы это уже проходили.
─ Быть может, ты что-то напутал. Тебе могло ведь и показаться.
─ Можешь не верить. Все равно это ничего не изменит.
─ Я верю. Просто не понимаю.
─ Наверно, я избранный.
─ Ты и так избранный.
─ То касается нас троих. А это мой личный пьедестал.
─ Странно.
─ Не пытайся это понять. Лучше прими это просто как данность.
В ответ на это Мэделин улыбнулась и блуждающим взглядом прошлась по бескрайнему небосводу.
─ Ты когда-нибудь видел луну так близко? ─ спросила она.
─ Тысячу раз, ─ ответил ей Донат. ─ В детстве я часто бывал здесь с родителями, ─ вздохнул он с улыбкой. ─ Но такой прекрасной она не была никогда, ─ добавил он после короткой паузы.
Мэделин вдруг смутилась. Она безмолвно опустила глаза и слегка надкусила губу. Однако же Донат вовсе в сей миг не смущался. Он коснулся ее щеки кончиками своих пальцев с неистовым трепетом, неприсущим ему когда-либо ранее. Ощутив это, она сразу же на него посмотрела, слегка робея, и не зная как вести себя дальше. Ее встретил опаляющий тонный взгляд, испускающий нескончаемый небесный огонь. Мэделин словно застыла и по всему ее телу прошлась беспощадная дрожь. Она залилась румянцем, но выглядела очень мило и органично. Донат пребывал в восхищении, и едва ли мог себя сдерживать. Он обхватил ее тонкую талию и самоотверженным жестом притиснул к своей груди. Осязание плоскости для Мэделин стало расплывчатым. Все что она могла чувствовать, это непреодолимое магнетическое притяжение, которое усиливалось и полностью ею завладевало. Она изнемогала и распалялась, но это был не предел. Донат жаждал все-поглощения, и Мэделин могла ему это дать. Приблизившись к ней максимально, он впился в ее алые губы, как странствующий по пустыне бедуин, обнаруживший на своем пути склянку, наполненную пресной водой. Он слился с ней в поцелуе и почувствовал небывалый прилив энергии. Для Доната это было чудом. Он будто достиг желаемого и с трудом мог в это поверить. Он удивлялся своим порывам, как если бы познавал свою первозданность. Но останавливаться он и не думал. Мэделин отвечала ему взаимностью и на каждый его порыв реагировала со всей страстностью. Как и Донат она потеряла голову и позволила сердцу взять над собой контроль. Им казалось, что они парят над землей, перелетая с одного облака на другое. От сладострастных уст Мэделин, Донат не в силах был оторваться. Его сердце бешено колотилось, а прекрасные ощущения превозносили до самых небес. Происходящее ежесекундно его испепеляло, но он как феникс без устали возрождался. Мэделин была абсолютно открытой и совершенно этого не боялась. Донат с восторгом ее принимал и сильнее испытывал ощущение безмерного счастья. Те чувства, которые Мэделин в нем пробудила, чудесным образом его оживили. В этом слиянии ему довелось познать свои подлинные сердечные желания, о которых ранее он и не подозревал. Именно эту ясность он всегда хотел обрести.