Несмеяна поспешно достала воду, помогла ему приподняться, напоила, поддерживая голову. Светозар пил осторожно, маленькими глотками, а потом снова обессиленно откинулся назад, словно это простое действие забрало у него все силы, что он накопил, пока спал.
— Что с тобой? — спросила она. — Ты болен?
Он слабо мотнул головой.
— Пройдет.
Прикрыл глаза, и, кажется, снова стал впадать в забытье, но Несмеяна испугалась, что вновь останется одна, затормошила его.
— Свет! Свет, не бросай меня.
Он поморщился, поймал ее за руку.
— Зачем я тебе? — прошептал он. — Умру — освободишься. Родители из дома не погонят. А вдовой сама сможешь решить, за кого идти.
— Что же ты говоришь? — ужаснулась она. — Нельзя так, не гневи богов!
— А зачем я вам всем? — вдруг разозлился он. — Ничего у меня не выходит… За что не возьмусь, все через пень-колоду… У Борислава с Тихомиром любое дело ладится, а я… Ты была права, когда не хотела за меня замуж… А мне почему-то казалось, что я готов о тебе позаботиться… А в результате из-за меня тебя едва не…
Он замолчал, и не дождавшись иных слов, Несмеяна замотала головой.
— Что ты? Ты же спас нас, отбил от разбойников!
Светозар гулко и горько рассмеялся.
— Сброд это был, а не разбойники. И они приняли меня за отца, вот что нас спасло. А я нас в лес потащил. Тебя потащил. Потому что хотел, чтобы как вчера… Я даже напитать амулет не смог…
Он рыкнул и снова замолчал. И может быть надо было перестать спрашивать, но Несмеяна боялась, что тогда он вновь уснет.
— А что это было у тебя на руке? Как угольки…
Светозар скривился.
— Моя магия… Здесь я тоже кривым уродился. Ведун из меня слабый, не чета отцу и братьям. И силы почти что нет. Бориславу и Тихомиру много досталось, а мне вот — крупицы. И все что я могу — ребячьи игры. А коли что серьезное сотворить надо, то то мне уже не под силу. Потому и не обращаюсь в птицу. Вот Тихомир даже зверем обернуться может. Борислав тоже много может, только ему учиться неинтересно. А было бы интересно, далеко бы пошел, он все на лету схватывает. А я могу лишь смотреть и запоминать. Вот так. И угольки, что ты видела вчера на моей ладони, должны были быть одним шаром, словно яблоко, но и они взяли не только то, что у меня было, но и то, чего не было… Но я должен был попытаться…
Светозар снова замолчал, но глаза не закрыл, и Несмеяна больше не стала ни о чем спрашивать.
— Я впервые увидел тебя, когда мне было восемь, — вдруг сказал он. — Ты играла в куклы на крыльце. И я решил, что ты будешь моей женой, потому что только ты мне и нужна. Я мечтал об этом так долго…