Тела нашлись в другой комнате — вернее, не тела, а высушенные, как изюм, пустые оболочки в свадебных нарядах и украшениях. Мне стало дурно от вида их перекошенных лиц и скрюченных пальцев, и я вышла на свежий воздух. На небе высыпали звезды, и я просто стояла и смотрела на них, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух.
— Ты как? — спросил неслышно выступивший из темноты Лань Сэн.
— До сих пор руки трясутся, — честно отозвалась я.
— Тогда твой меч я тебе позже отдам, — хмыкнул тот. — А то отрежешь себе что-нибудь.
— Это всегда так… жутко? — спросила я. — Или потом привыкаешь ко всем этим созданиям?
— Привыкаешь, — пожал плечами Лань Сен. — У тебя это всего второе задание. К последнему курсу будешь одной рукой крошить яо в капусту, а другой обмахиваться веером.
Я фыркнула.
— Скорее Наставник Фэн Гуанчжи станцует перед нами и споет песенку.
Мне вдруг стало грустно — кроме нескольких человек, никто не знал, что я нахожусь в клане Фэн лишь временно. Поэтому, Лань Сэн, я не доучусь до последнего курса — выполнив свое задание, я вернусь в свой клан, и ты никогда больше не услышишь о Бай Айлин.
Хоть мы и выполнили свою миссию, но возвращение было грустным — предстояло сообщить семье градоначальника, что его дочь действительно погибла. Говорить и выражать соболезнования поручили Лань Хи — у меня складывалось ощущение, что Фэн Хай брал его везде с собой специально для того, чтобы тот разговаривал, договаривался, уговаривал и по всякому молол языком.
Произнеся убитому горем отцу все приличествующие случаю слова, мы из последних сил разошлись по своим комнатам. Не для отдыха — я лишь переоделась в свои вещи и сложила испорченный свадебный наряд в аккуратную стопочку на кровати, да слегка пригладила волосы. Внезапно дверь в мою комнату распахнулась, и вторая молодая госпожа Ле без стука вбежала внутрь.
— Это правда? — задыхаясь, спросила она. — Сестра мертва?
Помедлив, я кивнула.
— А мой жених… это был… не человек?
— Яо, — подтвердила я. — Притворялся твоим женихом, чтобы заманить тебя в лес.
Девушка кулем осела на кровать и зарыдала. Не зная, что делать, я положила руку ей на плечо и неловко произнесла:
— Прости… я испортила твое свадебное платье.
Она лишь махнула рукой.
— Я была такой дурой, — всхлипывая, произнесла она. — Я думала, сестра сбежала с тем человеком, которого она любила, а на меня обратил внимание сын судьи Вэй. А теперь моей сестры нет, и все разрушено, разрушено!
Я молча обняла ее и стояла рядом, пока ее рыдания не стихли, и она, взяв себя в руки, не удалилась.
Утром, покидая усадьбу, мы столкнулись с взволнованным молодым человеком, который требовал сообщить, все ли в порядке со второй молодой госпожой Ле, а лучше пропустить его, чтобы он могу убедиться сам. Слуги увещевали его: