Была уже почти полночь, и вскоре из дверей, ведущих на кухню, показались слуги, торжественно несущие блюда с рыбой — чтобы в следующем году было процветание; свининой и курятиной — для привлечения удачи и богатства. Первые блюда "ушли" в малый зал, а остальные, на тарелках поменьше, слуги принялись разносить и расставлять на столах. Вскоре весь наш столик был заставлен плошками и мисочками, однако мне кусок в горло не лез — уже наелась. Вяло поковыряв рыбу, я с трудом дождалась полуночи, когда всем скомандовали выйти на улицу. За столом последние полчаса висело тяжелое, неуютное молчание — Фэн Хай не торопился его разрушать, а И Мин только переглядывался с Ю Шином и бросал на меня красноречивые взгляды — поэтому я была рада наконец-то встать и выйти на улицу.
Едва мы все, как горох из банки, высыпали под усеянное звездами небо, как оно окрасилось огненными цветами и всполохами. Фейерверки! Отовсюду послушались возгласы удивления и восторга. Я и сама с восторгом уставилась на огненное представление — такого красивого фейерверка я не видела никогда, хотя и у нас в клане на новый год запускали фейерверки и взрывали петарды, отпугивая злобного Неня[2], который боится красного цвета и громких звуков. Кстати, красной одежды не было ни на ком — все так и остались в своем обычном ученическом одеянии цвета цин. Наверное, такая большая толпа будущих заклинателей способна отогнать зверя Неня и без красного цвета, одним гомоном и воплями.
— Смотри, рыба, рыба! — возбужденно выкрикивал Сяо Фэн, так задравший голову, разглядывая сверкающую в небе огненную фигуру, что чуть не уронил свои очки.
— А вон бабочки, какие у них огромные крылья! — вторил ему его друг Хао Ю, деревенский паренек из бедного клана, наверное, впервые увидевший фейерверки.
Я и сама, забывшись, восторженно глазела на зрелище. Мне вдруг очень захотелось, чтобы со сменой года в мою жизнь вошло что-то новое, хорошее — ну или хотя бы череда нелепостей, происходящих со мной в последнее время, начиная от переодевания в парня и кончая потерей матраса, закончилась. Я посмотрела направо — и увидела подпрыгивающих от возбуждения И Мина и Ю Шина, налево — и наткнулась на внимательный взгляд Фэн Хая. Его лицо озарялось огненными всполохами, и я, встретив его взгляд, неожиданно для самой себя улыбнулась — праздник же! А он вдруг улыбнулся в ответ, и улыбка, теплая и мягкая, была такой неожиданной на его обычно замкнутом лице, что я застыла, зачарованная этим зрелищем, а потом поспешно отвернулась. Надо же, когда он улыбается, то так похож на брата… У меня даже что-то дрогнуло в груди — наверное, сердце, помнящее доброту главы клана, перенесла хорошее расположение и на вредного шисюна.