Я в отчаянии уставилась на свои руки. Если про Фэн Хая пойдут сплетни, то их уже не остановить — над ним будут насмехаться. Может, сказать что-то в лицо не посмеют, помня о его исключительном мастерстве как мечника — но за глаза будут болтать и потешаться, не зная, что он на самом деле за человек. Все его достоинство и благородство натуры не поможет ему отмыться от тех ведер грязи и насмешек, что на него выльют люди вроде… да даже вроде моего одноклассника Шуй Ли, тот будет просто в восторге, что великолепный Фэн Хай сел в лужу и оказался оборванным рукавом.
Фэн Хай спас мне жизнь там, на мосту. Любое пятно на его имени так же запятнает и его брата, который был так добр ко мне.
Сжав кулаки так, что ногти впились в ладонь, я, сглотнув, прервала наставника:
— Наставник Фэн Гуанчжи, шисюн — не тот, кем его посчитали. Он не оборванный рукав, потому что я — не парень. Я — девушка, — последние слова я произнесла с трудом, и, договорив, тут же уставилась в пол, не в силах поднять взгляд ни на кого из троих заклинателей.
В комнате повисло тягостное, вязкое молчание. Осмелившись, я все-таки подняла взгляд и тут же снова опустила, обнаружив, что наставник и глава клана смотрят на меня, пораженно замерев, а Фэн Хай, наоборот, не смотрит. Он что, не удивлен?
Фэн Шао опомнился первым.
— Ты знал? — спросил он у Фэн Хая, и тот, помедлив, кивнул. Я вытаращила глаза: как это — знал? Когда он узнал? И как?
— Узнал случайно, — словно отвечая на мои мысли, отозвался Фэн Хай.
— И не сообщил мне? — возопил наставник, не в силах поверить, что его любимый ученик мог не побежать к своему учителю за советом, как, вероятно, он делал в детстве.
Фэн Шао, который тоже мог бы возмутиться молчанием брата, тем не менее, не стал ничего у него выпытывать, а вместо этого, обернувшись ко мне, потребовал:
— Кто ты и зачем проник. ла в клан Фэн?
— Меня зовут Бай Айлин. Я из клана Белого Лотоса, — обреченно вздохнув, я рассказала им всю историю про то, как госпожа Бай поручила мне проникнуть в клан Фэн и найти амулет. История лилась неожиданно гладко, словно я ее репетировала — возможно, я так много раз прокручивала в голове то, что скажу, если меня раскроют, что сейчас говорила без малейшей запинки. Несмотря на это, а может, и именно из-за этого, с лица главы клана все еще не уходило настороженное, напряженное выражение.
Фэн Хай все так же не смотрел на меня, а наставник Фэн Гуанчжи, вместо того, чтобы порадоваться, что его ученика не обвинят в предосудительных связях, все больше багровел, как будто это было возможно, и к концу моей речи пыхтел, как чайник.