– У вас такой красивый галстук, – ляпнула первое, попавшееся на ум.
Каменная физиономия начальника постепенно разгладилась. Его рука непроизвольно погладила галстук. Видимо, его любимый. Медленно тонкие губы растянулись в самодовольной ухмылке.
– У меня превосходный вкус.
– Да-да, – отчаянно закивала я, хватаясь за соломинку всеми клешнями, – я сразу это заметила. Знаете, в наше время так редко встретишь человека с таким отменным чувством стиля.
Попыталась привлечь внимание к себе. Пусть немного рассмотрит меня и заинтересуется. А я смогу обратить себе в пользу этот мимолетный интерес. Приняла красивую позу, кокетливо взглянула. А этому очкастому телепузику хоть бы хны. Даже не глянул на мои красивые коленки. Обидно стало.
– Так что там с вашим положением? – спросил он, забирая из моих рук флешку.
Видимо, комплимент про галстук его немного смягчил.
– Не сочтите за наглость, но я решила немного дополнить имеющуюся систему оплаты труда.
Угу. А еще полностью вырезать и от прежней оставить только слова «положение» и «утверждаю». Про себя, как мантру, повторяла: «только не смотри дальше третьего листа, только не смотри».
Изящным движением руки Глеб Игнатьевич воткнул флешку в разъем и защелкал мышкой. Чем сильнее хмурилась и без того страшная физиономия мужчины, тем сильнее у меня начинало колотиться сердце. И когда оно уже стучало где-то в районе горла, фин. директор оторвался от экрана компьютера и, сложив руки домиком, проникновенно произнес:
– Евгения Николаевна, – так нежно-нежно, – это что за бред сумасшедшего?
И смотрит на меня, как на овечку Долли.
– Где?
Глеб Игнатьевич не удостоил меня ответом, порылся в своих ящиках и кинул мне на стол красную папку.
– Прежде чем заниматься самодеятельностью, нужно было ознакомиться с концептуальным подходом управления нашей компании, которая разработана лучшими немецкими менеджерами. И действующая оплата труда полностью соответствует самым высоким требованиям.
Да уж, опустил ниже плинтуса. Открыла папку и поняла, что никогда не видела сего документа.
– В первый раз это вижу, – невольно вырвалось у меня.
Глеб Игнатьевич с укором посмотрел на меня.
– Стыдно. При приеме на работу вас обязаны были ознакомить. Вам же давала Тамара Сергеевна копию трудового договора?
Я покивала, покивала. И тут до меня всё дошло. Вот, стерва! Дело в том, что наша баклажаниха совмещает обязанности колхозного отдела кадров. Поэтому и инструктаж работников проводит именно она на месте.
Пока в моем мозгу лихорадочно выносился вердикт под грифом «казнь баклажанихи», Глеб Игнатьевич положил перед моим носом флешку. Отметила про себя, что держал он ее едва-едва, двумя пальцами. Урод брезгливый!