— С испытательным сроком вы справились, на удивление. Я сомневался.
Зря. Сомнения вам не к лицу, Богдан Маркович.
— Я могу идти праздновать?
Губы босса тронула улыбка.
После приема на работу он становится более дружелюбным? А тирания как проверка: если выдержал — боец достойный, значит и дальше не подведет. Такая логика?
Богдан Маркович посмотрел на наручные часы, стукнул на по стеклу указательным пальцем.
Занимательно. Я ничего не вижу, кроме легкого оранжевого свечения. А хотелось бы увидеть. У меня повышенная любознательность.
— А что вы там делаете? — поинтересовалась открыто.
Пусть не ответит, но не спросить не могла.
Указательный палец бесшумно прижимался к часам, босс неотрывно смотрел на них.
Встать и нагло заглянуть — слишком даже для меня.
— Смотрю, все ли покинули свои рабочие места.
А! О! То есть это… он…
Нет, не поняла.
— Это как это?
Взгляд на мгновение скосился на меня.
— Магия, — коротко ответил босс.
Он следит за всеми работниками? У него там сотни точек с именами? Тотальный контроль?
Ужас! Желание всегда быть в курсе всех передвижений…
— Манией величия повеяло, — не сдержалась от комментария.
— Вы дверь закройте. Еще не то надует.
Словами Павла Сергеевича: "Ох уж этот ваш юмор, Богдан Маркович!". Он бы непременно счел, что мы ходили на одни и те же курсы по искрометным шуткам.
— Очень даже поддержу это предложение, захлопну с обратной стороны.
Поднимаясь, подхватила сумку и пиджак. Адьес амиго, мой вечер обязан пройти в компании крепких расслабляющих напитков. Иначе вся эта неделя рухнет мне на голову чем-нибудь неподъемным. И, получается, зря старалась. А я не люблю стараться зря. Энергию тратить впустую.
— Куда-то спешите?
Вопрос застал врасплох. Когда он задан посреди рабочего дня, согласна — уместен. Но вечером?
— В тишину и покой, как и каждый день на протяжении недели, — развернулась, руки сами собой безвольно повисли.
Богдан Маркович криво усмехнулся.
— Придется задержаться. Тишину я вам обеспечу.
Вот так радость! Мне уже начинать танцевать от безудержной эйфории или подождать пять минут?
— За что? — голос вышел обреченным.
"На вечные муки приговаривается Светлова Арина Витальевна, за все деяния ее да по заслугам", — прозвучало внушительно в голове, пока губы Богдана Марковича беззвучно двигались.
Впрочем, говорил он реально, а слышала я, похоже, не то, что предполагалось.
— А?
Мужчина напустил на лицо суровости.
— Вы меня слушаете?
— Да, — заверила решительно. — Повторите, пожалуйста.
Повторять дважды он явно не привык, и щедро это демонстрировал.
— Мы с вами проверим все прототипы по списку. Их немало. Быстрее начнем — раньше поедете домой.