— Хотела бы рисковать жизнью, согласилась бы на место тестировщика.
Богдан хмыкнул, шаря в ящике письменного стола. Достал несколько листов, протянул один мне.
Список. Опять.
Ненавижу списки.
* * *
Изделия брала щипцами с мягкими подушечками на концах, чтобы не оставлять непрезентабельных следов.
Бесконечно длинный рабочий день продолжался, не торопясь сворачиваться.
Молчание довольно скоро начало давить на нервы и на язык. Тишина звенела в ушах и слушать ее стало невыносимо.
Без особой надежды на диалог, завела рассказ о своем прошлом. О мире, который тут называют проекцией, и что там со мной приключалось.
Мне просто требовалось говорить, а вот ответа или интереса — наоборот. Я даже не смотрела на Богдана. Сверяла украшения и не затыкалась.
Так, вроде, приличные девушки не делают, но на случай претензий у меня есть Валера.
Монолог получился немного сумбурным, мысль то и дело перескакивала на какие-то особо далекие воспоминания, как первый поход к стоматологу, когда мне вырвали не тот зуб, или как именно на мне порвался трос на тарзанке и я улетела в кусты.
Болтовня помогла понять — невезение преследовало меня с рождения. И так горько сразу стало.
Кто выбирает, кому отсыпать проблем, а кому счастья? Почему кого-то купают в бочке с удобрениями, а кого-то в ванне с лепестками роз?
Похоже, единственное, в чем мне реально свезло, так это попасть сюда. И совсем уж философская теория: вдруг все проблемы готовили меня к этому миру? Испытание. Пройдешь — будет тебе счастье, нет — ничего не изменится, неудачница.
Пока во мне просыпался ночной философ, босс неожиданно спокойно заговорил, не отвлекаясь от работы.
— На двенадцать лет мне подарили велосипед. Матвей хорошо ездил, а я только учился. Мы жили на окраине, район, как ты назвала, гоп-стоп.
Засмеялась, удивленная, что он запомнил, а значит слушал внимательно, и тем, что он сам жил в подобном. Возможно лучше моего, но главное суть.
— Родители уехали в командировку, нас оставили вдвоем. Матвею на тот момент было четырнадцать, его приучали к ответственности, и мы ответственно решили покататься по ночному району. У нас отжали велики, Матвею выбили зуб, мне поставили фингал.
Богдан улыбался воспоминаниям, поднося на уровень глаз кольцо с рубином.
— Чтобы не палиться перед родителями, мы продали коллекцию комиксов и купили похожие велосипеды. Я потом еще неделю прятал синяк за челкой.
— Ты носил челку? — удивление само прорвалось.
Двенадцать лет — я помню, но… Богдан?
Представила его теперешнего с длинными волосами. Смех показался неприлично громким.