– Яра, выпей, – не поняла, он что, все время был здесь? Видимо, на моем лице отразились эмоции. – Потом поговорим, а пока отдохни, – я выпила все, что он мне дал, и в наглую вырубилась.
Нерваль де Дазари
Я смотрел на висящую в наручниках Яру, внутри все переворачивалось. Мы с Тироном сняли нашу девочку. Переместились во дворец, целитель стал обследовать Яру, на ее спину было страшно смотреть. Я знал, что женщины жестоки, но чтобы настолько. Олив де Ливье сказал, что заживать будет долго, так как был применен раствор ликреции, а она не дает тканям срастаться, к тому же Яра еще и магически истощена. Моя девочка боролась, какая же ты смелая и глупая. Могла же умереть от магического истощения.
Этим вечером Тирона задержали. Дертк с отцом делали все, чтобы Тирон остался жив, не знаю что страшнее для демона: быть в ссылке вдалеке от истиной или умереть. Мужья Яры меня приняли, мы побратались. Наша жена приходила в себя, пила обезболивающее и восстанавливающее, Ротар кормил ее бульоном, и она вновь засыпала. Я всегда был рядом. Так прошло два дня.
На Совет магов мы собрались идти вместе, нашу девочку оставили с женой целителя. Каково же было мое удивление, когда открылись двери, и все увидели Яру с Таисией, за их спинами стоял брат Дерика. Думаю, кое-кому не поздоровится, как посмотрел Дерик на брата. Она держалась молодцом, не побоялась потребовать камень Эверн – смелая. Когда мы увидели этот ужас, я услышал, как вампир заскрипел зубами, ирлинг вцепился руками в кресло, да что там говорить, де Гарленд, оборотень из совета, и тот рыкнул. Когда она потребовала, чтобы проверку прошел лорд де Андро, думал, она сошла с ума. Но и тут наша жена была права. Видел, что ей больно и тяжело стоять, но она – молодец, воинственная малышка.
Дома мы помогли жене раздеться, так как любое движение ей доставляло боль, Тирон сам за ней ухаживал. Я подал зелье, заметил ее удивленный взгляд.
– Потом поговорим, а пока отдохни, – неужели ты еще не поняла, Ротар рассказал, что она из другого мира, да и я слышал разговор с Марой, будет сложно.
Так прошло еще два дня. Яра спала, ела и снова спала. Я был рядом, попросил ребят оставить нас, не хотел чтоб были свидетели моего позора, когда буду говорить с Ярой. Переживал, что она не примет меня, хотел верить Маре и мужьям Яры, но сомнения оставались. Утром Яра проснулась, я был рядом, подал лекарство. Чтобы было легче начать разговор, и она быстрее поняла – выставил свою татуировку. Яра выпила лекарство, и ее взгляд остановился на моей руке. Нервная дрожь охватила меня, я так не волновался даже, когда проходил посвящение.