— Если моя попытка окажется успешной, как будут выглядеть… обратные изменения? — спросил Ройг, пряча бумагу под одежду.
— Поначалу — никак, — ответил Ривард. — Процесс стабилизации займет какое-то время. Через два-три дня после удачного воздействия потухнут горящие колодцы, постепенно заработают хэльды. Труднее будет вернуть доверие общества к илларам, но постепенно и оно восстановится. Потом…
Ройг смотрел на него, не мигая.
— Мне все равно, — ответил он холодно, — что произойдет потом. Я попытаюсь закончить то, за что взялся.
Первым делом они направились в зал с хэльдами, где Тэйн сразу же вызвал Вельга.
— Ждешь?
Тот взволнованно кивнул.
— Нужны три пары золотых браслетов и одежда попроще, карта Острова и наши дорожные вещи, — выдавил он сквозь зубы. — Ты можешь вернуться в башню и поискать?
— Постараюсь, — кивнул Вельг. — Где вас ждать?
— Там же, где и раньше. У входа во вторую Ала Ари.
Погасив хэльд, он повернулся к друзьям
— Она действительно умерла, — сказал он, глядя куда-то в сторону. — Еще ночью, — он поднял взгляд на Кельхандара. — Насчет Острова — ты и Джер были правы. А я — нет…
— Возвращаемся? — спросил хильд с усталостью в голосе.
— Да. Теперь я знаю, как поступить.
Лейт вздрогнула, услышав ненависть в его голосе.
(Сезон Пробуждения. Агваллар, санар — тарс)
Они добрались почти до границы санара и тарса, когда Тэйн ощутил легкий холодок чужого присутствия, словно кто-то исподтишка подглядывал за ним в замочную скважину. За пять триад безостановочного убегания от погони он привык прислушиваться к ощущениям, зачастую предупреждавших о приближении врага задолго до того, как черные пейеры или маленькие группы жрецов, отряженных на его поиски, появлялись в пределах досягаемости. Он уже смирился с пустотой и глухой тоской, воцарившейся в душе со смертью Даниры. И теперь, когда сквозь болезненно дорогие воспоминания стало пробиваться нечто… Он не столько испугался, сколько рассвирепел.
Они продвигались вниз по стеблям корса, почти не отдыхая, разрешая себе лишь короткие периоды сна на хрупких полосках сиуры под раканами. Кто-нибудь из мужчин оставался наблюдать за пространством, поскольку количество патрулей, передвигавшихся на реусах — летающих прозрачных глыбах, — увеличивалось с каждой триадой. Их спасал густой непроницаемый туман, часто окружавший наиболее населенные раканы, который к концу ата густел и держался до середины следующего ира. По его прикидкам, остался один бросок до стен санара, и переход через саму перегородку. В тарсе, среди псевдотелларианского пейзажа, будет гораздо проще укрыться от преследователей.