Немного нервничая и чувствуя себя не в своей тарелке, я вошла в клуб, адрес которого мне выслала Юлька, и поморщилась от оглушающей, стучащей по нервам музыки. Никогда не любила клубы и за всю жизнь была там от силы раза три-четыре, но даже этого мне было достаточно, чтобы понять, что я в подобном отдыхе точно чего-то не улавливаю.
В очередной раз пожалев о том, что согласилась и повелась на манипуляции отца, я тяжело выдохнула, а после прикрылась проверенным способом, спрятав все свои эмоции за маской невозмутимости. Меня это еще не подводило. И вообще, день рождения у Тима прошел еще несколько дней назад, свой подарок я уже вручила, потому и идти сюда сегодня необходимости точно не было. Однако, вот она я, озираюсь по сторонам, подслеповато щурясь в мигающем свете и силясь отыскать хотя бы одного знакомого и чувствуя себя дура-дурой.
Говоря о подарках, вдруг вспомнился вчерашний презент от Розмаря. Точнее, от компании, но подаренный Денисом Станиславовичем. Это оказался новый ежедневник из натуральной кожи со стильной застежкой. Разглядывая вчера изящный ежедневник, я была вынуждена признать, что не зря за покупку брался именно он. Какую-нибудь сувенирную ерунду, какую обычно принято дарить на праздники в учреждениях, полагаю, ждала бы участь пылиться в папином гараже. Тем приятнее и удивительнее было осознавать, насколько внимательным оказался мой временный начальник-коллега, заметив, что мой собственный ежедневник, которым я пользуюсь ежедневно, упорно игнорируя электронный планшет, скоро закончится или развалится в руках от износа, что вероятнее.
И, мысль о том, что сегодня я вновь встречусь с ним в неформальной обстановке, лишь усиливала нервозность. Особенно, после того, как, поговорив о чем-то с отцом на балконе, Розмарь спешно откланялся, под не особо благовидным предлогом, банально сбежав.
Я не стала спрашивать отца, о чем они говорили, зная, что папа был максимально тактичен. И все же, вместо облегчения, после ухода начальства, я внезапно ощутила намек на разочарование. Но после поняла, что лишь валяю дурака и запретила себе размышлять на эту тему.
Однако сегодня, точнее, в этот момент, я отчаянно трушу.
Отчаявшись найти хоть кого-то, решила рискнуть и позвонить Юльке с надеждой, что она меня встретит. Вертя головой, я прислушивалась к гудкам, которые за оглушающей, раздражающей музыкой были почти неслышимы.