— Вот, государь, негоже царю ноги бить.
— Экий ты упрямец, Федор Семенович, но нечего сказать, молодец, — не смог не похвалить ослушника за удаль.
Шагали бодро, так что до имения бея или как там оно называется, добрались уже за полночь. Если основное войско шло обычным маршем, то передовые отряды казаков и охотников Панина, ведомые Рожковым, заметно их опередили. Понятно я увязался с ними, оставив командование на фон Гершова.
— Собак в имении много? — деловито поинтересовался у проводника Федор.
— Я первым пойду, — отозвался тот. — Они меня знают, брехать не станут.
— Добро коли так.
Подобравшись как можно ближе поместью, мы молча обошли усадьбу со всех сторон, окружили и начали медленно сжимать кольцо. Рожков, как и обещался, перемахнул через невысокий забор первым и как будто растворился в темноте. В этом, кстати, главная трудность ночного боя. Мало того, что местность незнакомая, еще и ни черта не видно. Правда, я на такой случай распорядился приготовить факелы, но, к счастью, они не понадобились.
Подувший с моря свежий ветерок начал разгонять облака и в прорывав между ними показался месяц, осветивший своим неверным светом окрестности и готовых к бою казаков с охотниками.
— Вот оно волчье солнышко, — осклабился кто-то из Панинских ратников, страшно блеснув белками глаз. — Вовремя взошло!
— Что? — переспросил не расслышав я.
— Известное дело, — охотно пояснил солдат, явно бывший прежде разбойником. — Когда подбираешься, так оно и не нужно вовсе. А как до дела дошло, так очень кстати!
— Ну-ну, — ухмыльнулся я, припомнив точно такую же ночь, когда я с только что нанятыми на службу русскими каторжниками крался к датским палаткам.
Впоследствии это назвали Кальмарской резней, а ко мне среди европейской аристократии навсегда прилипла репутация злодея и головореза. Видимо что-то в моем лице в этот момент переменилось и словоохотливый охотник поспешил заткнуться.
В этот момент где-то в усадьбе раздалось собачье рычание, через мгновение перешедшее в радостное повизгивание. Судя по всему, Рожков не соврал, и собаки его признали. Затем послышались звуки разговора, потом какой-то хрип и снова наступила тишина.
— Амба! — радостно прошептал все тот же охотник, и ловко, будто змея перелез через ограду.
За ним тут же последовали остальные и уже не таясь рассыпались по территории имения, вырезая так и не проснувшихся сторожей.
Никакого боя не случилось. Судя по всему, татары даже не поняли, что за напасть на них свалилась. Большинство отправились в свой мусульманский рай, даже не проснувшись, а те кому «повезло» больше предстали передо мной.