— Прошу меня извинить, что-то меня занесло. Да, конечно.
— Эта аномалия распространяется ежесекундно. Если ничего не предпринять, она доберется до Строувмера, а может даже и до других крупных городов. В опасности не только Ксерон. — Пояснила Альхена, чуть приподнявшись с дивана и упираясь ручками на кофейный столик, слегка нагибаясь в сторону Лака.
— Поверьте мне, это не так просто остановить. Несколько деревень у границы уже уничтожены, а территории захвачены чёрными кристаллическими наростами! Вы должны достучаться до этого вашего “капитана”, или кто там у вас в городе главный. — Увлеклась Альхена, повышая на Лака свой голос.
— Охладите свой пыл, дамочка. — Спокойным голосом ответил мужчина.
— Не могу! Пока вы ничего не делаете, Обливион терроризирует ни в чем не повинных жителей за пределами этого города!
— Кто простите? Обливион? — Спросил Лак, выстрелив глазами прямо в очи беловолосой.
— О-ой… — Девушка плюхнулась попкой обратно на диван, прикрыв болтливый ротик ладонью.
Вот дура, сболтнуло лишнего, теперь придётся всё объяснять, да так, чтобы не возникло еще больше лишних вопросов.
— Просто мы дали название этой аномалии — “Обливион”. — Кратко объяснил я, утаивая от Лака истинную причину появления вестника апокалипсиса.
О ней никто не должен знать, иначе поднимется такая паника, что мир постигнет судьба куда хуже, чем полная остановка времени. Хотя, до тех пор пока каждое разумное существо не столкнется с этой заразой лицом к лицу, никто в это не поверит. Всем будет глубоко плевать.
— Обливион, значит… Хорошо звучит. Ладно, я обдумаю это. Возможно у меня получится донести ваши слова до членов круглого стола. Но я ничего обещать не буду, такие дела… — Сказал Лак, после чего взглянул на часы.
— Вот чёрт… — Тихо ругнулся Гайслер.
В ту же секунду дверь в гостиную словно вышибли. Наша троица чуть не подорвалась с мест.
— Надоело! Я больше так не могу! — В комнату ворвалась незнакомая нам с Альхеной девчонка.
На наших рожах можно было прочитать одну четкую и самую яркую эмоцию — удивление, если говорить в мягкой форме. А вот для Лака, судя по всему, это уже стало обыденностью
— Вы кто такие? Я вас не приглашала, выметайтесь! — Прозвучало из уст юной девушки.
На вид — лет шестнадцать. При более тщательном осмотре нетрудно было догадаться, кем она приходилась Лаку. Короткая стрижка по плечи, с висящим локоном волос по всей высоте лба, и ее глаза — серо-синие, лицо чумазое, сажа и остатки масла схлестнулись на этом живом холсте современного искусства. Ростом дама была чуть ниже моей спутницы, 160–165 сантиметров, если быть точным.