— Киевского князя зовут Владимир Рюрикович, — с глупой улыбкой отвечает старший охранник — не любил я их и в прошлой жизни, — Если поганые того не знают, то это их забота. И пусть готовят вещи к осмотру, а также въездную подать платят за телеги, коней и людей.
Под маской не было видно, как я покраснел от злости. Но Карабаш почувствовал моё настроение и стал злобно храпеть.
— Хур! — приказываю своим людям.
Даже без дяди, который остался сидеть на коне с видом Будды, мои парни обезоружили и связали хамов буквально за минуту.
— Хан, прошу вас, обойдитесь без смертоубийств, — произнёс Данила, — Они хоть и дурни, но люди князя. Вира будет немалая, да и отношения испортятся.
— Эти недоумки не дослушали тебя. Я посол не только к Мстиславу Давыдовичу, но и к великому князю Киевскому. И по Русской правде могу их прямо здесь на кол посадить, так как они оскорбили послов союзной державы.
Немного подумав, даю приказ.
— Снимите с них портки, только в дерьме не измарайтесь. А то уже чувствуется запах, который издают наши "храбрые" воины, — произношу под смех моих головорезов, — Самому наглому пятьдесят плетей, остальным по тридцать. И давайте быстрее, а то и так задержались.
Меж тем вокруг собралась немалая такая толпа зевак. Только никто не орал «Православные! Наших бьют!». Наоборот, народ одобрительно взирал, как с охранников стаскивают портки и раскладывают на земле. Или развлечений мало в это время, а может, эти идиоты достали придирками и поборами простой народ.
— Аниьска, а чегой-то происходит? — слышу за спиной звонкий мальчишеский голос.
— Да этот живоглот Фаддей знатных басурман оскорбил. Те ещё и послами оказались. Вот сейчас его с дружками пороть будут, насколько я речь половецкую разобрал.
— А это вот правильно. Княжьи вои сами не хотят порядок навести. Им Фаддейка-жирдяй мзду платит. Пусть хоть половцы справедливость наведут.
Посмеиваясь, оторвался от столь интересного разговора, так как в этот момент Карча хорошенько хлестнул ногайкой по жирной жопе упомянутого Фаддея. Тот, в свою очередь, огласил улицу визгливым криком. Ну вылитая свинья, а не воин. Как можно орать от всего лишь одного удара ногайкой? Меж тем остальные ближники приступили к экзекуции других охранников.
— Что здесь происходит? — грозно рыкнул плотный бородач в дорогой кольчуге, подъехавший в сопровождении десятка одоспешенных витязей.
Отряд я заметил давно, глянул на дядю — тот просто моргнул и указал, что уже собрал свой лук и положил его на бедро. Я же вытащил один из метательных топориков. Всякое может быть, вдруг дойдёт до драки. Но это крайний случай. Меня просто не поймут ни в Шарукани, ни смоленская родня. Цокаю Карабашу, и он, как ледокол рассекая толпу, медленно приблизился к воинам. Вопли наказуемых меж тем не прекращались, заодно местный люд с радостью комментировал каждый крик. Интересные у них здесь развлечения.